Фредерик Филипс - Формула успеха

Когда отец попросил меня написать о его автобиографии с точки зрения сына и прибавил, что ему это весьма важно, я почувствовал себя очень польщенным и согласился, не успев подумать, что за этим кроется. Одно дело — поболтать с ним самим или поговорить о нем с друзьями или знакомыми. В обоих случаях я знаю, с кем говорю, и вижу, как мои слова воспринимаются. Если что не так, я могу уточнить свою мысль, поправить себя. Но общаясь с вами, человеком мне незнакомым, я становлюсь в тупик. Кто вы? Интересно ли вам, что думает об авторе его сын? И, с другой стороны, что, собственно, я хочу вам сказать? До какой степени я хочу — смею — открыться в том, что кажется мне абсолютно личным в моих с ним отношениях? Вопросы простые, но как ответить на них?

После шести месяцев раздумий я решился продолжить по двум причинам. Во-первых, у меня просто не хватает духу подвести отца. Во-вторых, когда требуется донести мысль до аудитории, во мне разгорается истинно миссионерское рвение. Мысль же моя в этом контексте состоит в том, что на разных стадиях моей жизни я щедро пользовался отцовской проницательностью и его практической философией, и дай Бог каждому такого советчика! Поэтому я хочу воспроизвести здесь некоторые его советы, выраженные где его собственными словами, как я их запомнил, где моими (там, где память не сохранила цитат), но определяющие мысли в любом случае — его.

«Ничего страшного, если вы ссоритесь и деретесь, но лишь при том условии, что после ссоры вы немедленно обсуждаете происшедшее». В практическом смысле это означало, что враждующие стороны, на которые мы, семеро детей, делились, прибегали к следующей процедуре перемирия:

каждая сторона предлагала свои извинения «оппозиции» за iy роль (совершенно ясно, что незначительную!), которую она сыгрп ла в разгоревшемся конфликте;

обе стороны старались найти приемлемое решение на основе того, «что правильно», а не того, «кто прав»;

если это не срабатывало, стороны апеллировали к матери, чтобы найти решение проблемы.

Конечно, конфликты наши были яростными и достаточно частыми — ангелов в нашей семье нет! — но, благодаря этому подходу, тучи разгонялись довольно быстро. Затяжных и непримиримых войн не было. Не припомню, чтобы когда-нибудь лег спать с неразрешенной проблемой.

«Ум, который необходим, чтобы преуспеть в школе, многими слишком переоценивается. Конечно, некоторая сумма знаний в жизни необходима, но, на мой взгляд, гораздо важнее, чтобы ты стал человеком приятным и достойным доверия, личностью, с которой другие смогут сотрудничать. Вот почему я думаю, что тебе очень полезно играть в командные виды спорта. Только посредством практического опыта можно понять, что такое работать в команде».

«Если бы учителя время от времени перемежали свою оторванную от жизни преподавательскую работу с практическими занятиями, они бы гораздо лучше понимали, в каких именно качествах молодых людей отчаянно нуждается общество».

«Порой сталкиваешься с людьми, человеческая зрелость которых, то есть чувство соразмерности, чистота и целостность, отстает от уровня их развития с точки зрения интеллекта. Они такие умники, они убедят и себя, и окружающих в чем угодно, нимало не думая об ужасных последствиях, которыми чревато это решение. Таких — берегись!»

Когда я спросил, стоит ли мне пойти учиться на юридический факультет Лейденского университета, отец решительно ответил: «Конечно, стоит. Ты многому научишься. Конечно, знания, которых ты там наберешься, это самая малая часть дела. Куда важнее то, что ты разовьешься как личность и повсюду приобретешь себе друзей. Сможешь разобраться, что тебя на самом деле интересует, и на досуге будешь заниматься этими предметами. Легкой жизни не обещаю, но толк будет, и успеешь, между делом, вволю повеселиться.

Уверен, что способностей сдать вступительные экзамены у тебя хватит». (Я их и сдал, когда настало время.)

«Хорошо и то, что, когда станешь выпускником, тебя не смогут вогнать в трепет люди с дипломами. Ты даже не удивишься, услышав, что они несут сущий вздор, особенно после того, как поймешь, что и сам вполне способен на самые бессмысленные высказывания!»

«Как ты? Чем занят? Ты доволен?» — эти вопросы он задает людям, которых какое-то время не видел.

«В работу нужно вкладывать столько сил и времени, чтобы наслаждаться тем, что делаешь». Что он имеет в виду, называя работу удовольствием, занятием, из которого черпаешь радость? Ниже следует то, что выкристаллизовалось из множества наших с ним разговоров по этому поводу. Некоторые из выраженных здесь мыслей, это очевидно, принадлежат ему. Другие — мне, но в них отразилось его влияние, к примеру, моя мысль о работе. Они сплавились в целое, и разграничить их я уже не могу.