Андрей Кручинин - Адмирал Колчак. Жизнь, подвиг, память

«Довожу до сведения, красноармейцы категорически заявляют, что мы дальше действовать не можем, потому что мы, во-первых, голодные, во-вторых, босые, раздетые, нас насекомые заели, потому что мы с первого восстания нашей организации до сих пор не получали ничего.

Просим вас принять самые энергичные меры, если не будет смены, то мы самовольно бросаем указанные нам позиции и следуем в тыл».

Таким образом, бытующие нередко восторги уровнем советского военного строительства, которое задним числом ставится в пример и Деникину, и Колчаку, и Юденичу, представляются по меньшей мере преувеличенными, а утверждения вроде «красная организация победила белую импровизацию» – не более чем эффектными фразами. Возвращаясь же к вопросу о подготовке резервов, отметим, что фатальность допущенных ошибок для войск Верховного Правителя и, с другой стороны, неприятные, но не катастрофические результаты тех же ошибок для РККА кажется разумным объяснить «фактором времени», моментом, на который приходятся неудачи с одной и с другой стороны.

Красные испытывают их в относительно спокойный зимний период, а в момент наивысшего напряжения сил, весною 1919 года, – пусть вынужденно, но прибегают к более оптимальному способу комплектования, характерному, как мы уже упоминали, для армий Деникина и Юденича. В войсках же Верховного Правителя пополнения сгорают (деморализуются, сдаются или даже переходят к противнику) в ходе важнейших операций армейского или фронтового уровня, одни – той же весною 1919 года, другие – во второй половине лета, и их неудачи существенно влияют на ход всей борьбы. А поскольку речь уже идет о ведении войны в полном ее масштабе, а не только о подготовке укомплектований, – уместно сейчас задуматься о состоянии управления полевыми войсками и вооруженными силами в целом и в этих размышлениях обратиться к прецеденту, обрисованному в свое время Фошем (речь идет об управлении прусской армией) и представляющему, на наш взгляд, определенную параллель с тем, что происходило в Сибири в весенне-летнюю кампанию 1919 года.

Прусский Главнокомандующий (король Вильгельм), пишет Фош, «вообще говоря… в серьезных случаях воздерживается от личного вмешательства, а если вмешивается, то разве лишь для того, чтобы поддержать своим авторитетом предлагаемые ему решения; он не командует в военном значении этого слова, бросая мысль и обеспечивая ее осуществление… В данном случае его советником является начальник генерального штаба (имеется в виду Мольтке. – А.К.) – духовный руководитель всего предприятия, но лишенный звания, функций и средств, необходимых для подведения под свои планы надлежащей основы и для обеспечения их исполнения…

В результате такого распределения ролей главная квартира систематически руководит издали, вслепую и не считаясь с действительностью… На театре военных действий влияние Мольтке часто направлено на пустое место или в ложном направлении и приводит к бессилию. Успех вытекает не из четко задуманной им комбинации, точно осуществляемой войсками (наоборот, начальник генерального штаба иногда даже затрудняет достижение этого успеха), а сами войска добиваются победы там, где и когда он и не намечал ее».

Главнокомандующий, – указывает Фош в другой главе, – «вдохновляется исключительно идеями ген[ерала] Мольтке… скорее кабинетного ученого, чем человека дела, – если хотите, духовного руководителя всего предприятия, осуществление которого падает, таким образом, на командующих армиями и командиров корпусов; а они по временам не подчиняются его высшему руководству или не понимают его».

Уничтожающая характеристика существенно смягчается, однако, тем обстоятельством, что она относится к прусской армии периода войны 1870 года, в которой столь несовершенное управление почему-то не помешало наголову разбить французов и сокрушить империю Наполеона III, – а значит, и убедительно раскритикованные пороки отнюдь не влекут за собою неизбежного поражения. Но омскую Ставку, в чем-то подобную прусской, как ее рисует Фош (Главнокомандующий, осуществляющий если и управление, то никак не командование; начальник штаба – скорее «кабинетный работник»; удаленность от войск и проч.), нельзя уподобить последней в другом – в системе управления, о которой («система Мольтке») французский автор пишет:

«… Он покрывает своим авторитетом промахи и ошибки своих подчиненных, берет их на свой счет; он не только избегает порицания своих подчиненных, что могло бы отбить у них охоту действовать, но даже одобряет их поведение, что поощряет их к дальнейшим действиям. Он считает, что в принципе их смелая инициатива даст благоприятные результаты, так как в большинстве случаев она проявляется вполне уместно; в противном случае она дополняется искусным управлением их войск, введенных в бой под их собственную ответственность; все подчиненные начальники получили подготовку не только достаточную, но даже рассчитанную на занятие ими более высоких должностей… Таким образом, усиленной деятельностью [108] Всюду в цитате – курсив первоисточника. (plus d’action) он надеется спасти не свою комбинацию, редко известную исполнителям и редко осуществляемую ими, а импровизованную ими комбинацию, которая тем не менее приведет к победе. Если он таким образом не добьется намеченных им сражений или победы, сулящей огромные последствия, он все же будет иметь тактические успехи, достигнутые подчиненными начальниками и приводящие прежде всего к поражению противника, которое производит сильное моральное действие, сбивает с толку командование противника, заставляет его пересматривать свои планы, всячески снижает его роль…»