Андрей Кручинин - Адмирал Колчак. Жизнь, подвиг, память

Исходя из этого глубокого убеждения, отдавая свою жизнь служению горячо любимой Родине и ставя превыше всего ее счастье, я подчиняюсь адмиралу Колчаку как Верховному Правителю Русского Государства и Верховному Главнокомандующему Русских армий.

Да благословит Господь его крестный путь и да дарует спасение России».

В ответ последовали теплые и искренние телеграммы из Омска – «Совет Министров горячо приветствует Вас, Генерал, принявшего в ответственный момент ответственное и глубоко патриотическое решение… Храни Господь единую Российскую армию и ее доблестных вождей-патриотов» (Вологодский); «С чувством глубокого волнения приветствую Ваше патриотическое решение, продиктованное Вам истинной государственной мудростью… В великом подвиге служения Вашего России да поможет Вам Бог» (Колчак). А за два дня до отправки телеграммы Верховного Правителя, 24 июня, было принято постановление Совета министров «об учреждении должности Заместителя Верховного Главнокомандующего» – «для обеспечения непрерывности и преемственности Верховного командования»:

«1) Заместитель Верховного Главнокомандующего назначается Указом Верховного Правителя и состоит в непосредственном подчинении Верховного Главнокомандующего.

2) В случае болезни или смерти Верховного Главнокомандующего Заместитель его незамедлительно вступает в исполнение обязанностей Верховного Главнокомандующего.

3) Если в момент наступления условий, указанных в статье 2, Заместитель Верховного Главнокомандующего отсутствует из того места, где имеет пребывание Верховный Главнокомандующий, то Председатель Совета Министров обязан немедленно вызвать Заместителя Верховного Главнокомандующего, до прибытия же его действует порядок, установленный статьею 47 Положения о Полевом Управлении войск в военное время (то есть в исполнение обязанностей Верховного вступает начальник его штаба. – А.К.), если Заместитель не найдет необходимым поручить до своего прибытия временное исполнение обязанностей Верховного Главнокомандующего другому лицу».

Столь подробно описанный механизм преемственности заставляет предположить, что документ изначально составлялся для кандидата, достаточно удаленного от Омска, – и действительно, в тот же день указ, упомянутый в статье 1-й, был подписан: Заместителем Верховного стал генерал Деникин «с оставлением в должности Главнокомандующего вооруженными силами на Юге России» (последние таким образом приобретали статус фронта, аналогичного Северному и Северо-Западному). Курьезно, что М.Волошин увидел в назначении Колчаком себе заместителя не более и не менее, чем… «усыновление» императором своего преемника по образцу позднего Рима: «Этот порядок престолонаследия применялся в Византии, он был теоретически намечен и у нас Петром Великим, так что он вполне может быть связан с традициями нашей государственной власти. И сейчас мы уже имеем ожидаемого единодержца в лице Колчака, явившегося, к нашему счастью, не по выборам, а нормально – явочным порядком, как вообще приходят исторические деятели и государственные люди, и он последним своим приказом о назначении генерала Деникина своим преемником и заместителем намечает именно тот порядок престолонаследия, о котором я говорил». К сожалению, поэт не читал русского полевого устава и не знал, что назначение заместителя старшего начальника является непременным элементом всякого оперативного приказа, будь то приказ на бой, походное движение или отдых…

А общая обстановка в 1919 году была, разумеется, боевой, – и дело тут не только в частых поездках Александра Васильевича на фронт, где он посещал передовые позиции и рисковал жизнью. Не был адмирал в безопасности и в своей столице, тем более что, даже став Верховным, он некоторое время продолжал жить «в маленькой проходной комнате, в частной квартире», пока не перебрался в особняк на берегу Иртыша. Но и на новом месте Колчак не был застрахован от неприятных неожиданностей вроде взрыва ящиков с ручными гранатами его конвоя, в котором ротмистр Князев видит «злоумышленность» (хотя скептик Гинс придерживается официальной версии, что «взрыв произошел вследствие неосторожного обращения с гранатами»); адмирал не пострадал, поскольку задержался, возвращаясь с фронта. Не менее характерным кажется нам и такой рассказ прибывшего с Юга России офицера, представлявшегося Верховному Правителю:

«При моем приближении адмирал встал, принял мой рапорт, сел и резким жестом посадил меня. Он казался совсем маленьким в громадном кресле. Я много слышал о крайней нервности адмирала Колчака, но все же его лицо и жесты удивили меня. Он, не глядя на меня, громадным складным ножом резал ручку кресла и молчал. Молчал и я, не зная, что подумать.