Эрнст Юнгер - Излучения (февраль 1941 — апрель 1945)

Обстрел все еще продолжался, когда я уже лежал в кровати. Я прочитал сочинение Дю Боса {54} 54 Дю Бос Шарль (1882–1939) — французский литератор и критик. о Гонкурах и главу из Книги Царств. Вспышки огня служили декорацией.

Париж, 4 марта 1942

Ночной налет, особенно досталось заводам Рено; к вечеру выяснилось, что он обошелся в 500 убитых, в основном это были рабочие. Десять немецких солдат были смертельно ранены, в госпиталях лежат свыше тысячи пострадавших. Хотя разрушило большие фабрики и 200 квартир, из нашего квартала все происходящее выглядело как сценическая подсветка в театре теней.

Париж, 5 марта 1942

Вчера в обществе докторессы, которая консультировала меня по поводу сильной простуды; ел курицу, присланную славной фрау Ришар из Сен-Мишеля. Выпив в «Рафаэле» горячего рома, не спал всю ночь, находясь в полубреду. Часы эти не проходят даром; уже не раз мне казалось, что с повышением температуры все жизненные и духовные процессы ускоряются, и человек подымается, словно вода над запрудой.

Ночи в лихорадке для меня всегда плодотворны. Я склонен думать, что они имеют преобразующий характер; они отделяют друг от друга не только болезнь и здоровье, но и целые духовные эпохи, как часто праздник знаменует переход в другое десятилетие.

Вечером в гостях у Валентинера в его студии на набережной Вольтера. Он раздобыл мне Токвиля, {55} 55 Токвиль Алексис Чарльз Генри (1805–1859) — французский писатель и политический деятель; после 9-месячного проживания в США написал книгу «Демократия в Америке», снискав тем самым мировую известность; в дальнейшем министр иностранных дел (1849). а также подарил «Черные сказки» Сен-Альбена. {56} 56 Сен-Альбен Руслен де (1773–1847) — французский политический деятель и публицист. Затем Геллер, Ранцау, Дрешер; общий разговор о Токвиле.

Когда речь идет о таком тонком человеке, как Ранцау, часто натыкаешься на мнение, что в опасные времена, вроде наших дней, командование подобает грубым, властным натурам и должно принадлежать им. Après on verra. [50] Пусть будет так ( фр .). Это точка зрения заезжего человека, остановившегося в кабаке и надеющегося, что, пока он будет ночевать наверху, внизу все перебьют друг друга. Этот расчет не всегда оправдывается.

Париж, 6 марта 1942

В полдень у Прунье с Моссаковским, работавшим ранее сотрудником у Келлариса. {57} 57 Келларис — за этим именем скрывается Эрнст Никиш (1889–1967), один из тех людей, кого Юнгер особо любил и уважал. После первой мировой войны Никиш увлекся идеей большевизма и считал, что возрождение Германии возможно только в союзе с Россией; ориентировался на рабочего как главную социальную силу общества. В созданном им журнале «Сопротивление» Юнгер опубликовал многие свои статьи, в том числе отрывки из «Рабочего». Считают, что эта работа Юнгера может быть истолкована в качестве теоретического фундамента к политической программе Никиша. В 1937 г. был арестован и до 1945 г. находился в тюрьме, все эти годы Юнгер материально поддерживал его семью. После освобождения тщетно пытался включиться в политическую и культурную жизнь ГДР. Умер в забвении. Пусть мне и следует ему доверять, но на этих живодернях, устроенных в восточных приграничных государствах, есть мясники, своей собственной рукой убившие людей больше, чем может насчитать жителей средний город. Свет дня меркнет от таких вестей. Хочется закрыть глаза; остается важным, однако, наблюдать за ними, как врач, исследующий рану. В них — симптомы неисчислимого множества болезней, требующих лечения, и, полагаю я, лечению поддающихся. Если бы не эта вера, я бы сам собственной персоной отправился ad patres. [51] к праотцам ( фр .). Дело, конечно, глубже, чем в политике. Этот позор пронизал собою все.

Вечером в «Рафаэле» Вайншток и Грюнингер, переполненный каприччос с Востока. Может быть, когда-нибудь эти катастрофы обретут нового Гойю, которому известны градации и на точке абсолютного нуля.

Русские раненые, в течение долгих часов звавшие на помощь в лесу, вытаскивали пистолеты и стреляли в немецких солдат, пришедших за ними. Еще одно свидетельство того, что бои приобретают зоологический характер. Смертельно раненный зверь кусается, если до него дотронуться.

Можно видеть уложенные на брезенте трупы, по которым проехали тысячи танков, раскатав их окончательно. Движение продолжается по ним, как по декалькоманям или чертежам, впаянным в ледяной покров улицы.