Дмитрий Попов - Оранжевая принцесса. Загадка Юлии Тимошенко

Для Тимошенко известие об этом союзе прозвучало как пощечина. И дело было даже не в том, что «новый капитал» из окружения Ющенко в очередной раз объединялся с капиталом «старым», времен Кучмы. Подобных примеров к тому времени было уже не счесть. Тимошенко боялась другого: у четырех телеканалов, контролируемых Порошенко, будет один враг. Она сама. И даже если не дойдет до прямых нападок на нее, до взволнованных журналистских расследований о деятельности ЕЭСУ, как в предыдущие годы, вся эта информационная машина навсегда отсечет ее от избирателей.

Тут-то Коломойский и сделал ей предложение, от которого она не могла отказаться. В случае поддержки в войне за НФЗ он был готов купить один из самых рейтинговых украинских телеканалов. И обеспечить его лояльность премьеру.

Журналисты писали в те дни, что в Никополе решается судьба украинского телевидения. Однако они недооценивали масштабов конфликта. В Никополе решалась судьба послереволюционной Украины.

В те дни Виктор Пинчук продемонстрировал силу своей медиа-империи. Напуганные сменой собственника, рабочие НФЗ шумно митинговали против Тимошенко у проходной завода. А все телеканалы Пинчука вели прямую трансляцию с места события. Зять экс-президента многому научился на Майдане, куда неоднократно ходил в оранжевые дни. Его увлекала разбушевавшаяся стихия народных масс. Перед проходной НФЗ он режиссировал нечто подобное.

Демонстрация рабочих стала для Ющенко последней каплей. Его загоняли в угол. Чуть позже, когда он уже разрубит свой гордиев узел, президента все еще будет трясти при одном упоминании о Никопольском заводе ферросплавов. Войну вокруг него он назовет попыткой «передать предприятие из рук одной шайки в руки другой шайки». Заметно, как ему в те дни осточертели все: и премьер-министр, и Пинчук, и Коломойский, и вообще необходимость как-то разбираться с экономическим наследием Кучмы.

Развязка стремительно приближалась.

Три дня и три ночи в сентябре президент и правительство не работали. Отложив на потом все прочие государственные проблемы, они занимались выяснением отношений. Это были дни и ночи бесконечных встреч, совещаний, телефонных разговоров, громких криков и задушевных тихих просьб.

Кадровый компромисс, как его сформулировал президент Виктор Ющенко, выглядел так. Дабы покончить со смутой, он избавляется от Порошенко, Третьякова и главы Таможенной службы Скомаровского, вызывающих идиосинкразию у премьер-министра, а Тимошенко в свою очередь жертвует Турчиновым и некоторыми другими своими сторонниками на госслужбе, включая генпрокурора Пискуна, которого президент считал «завербованным» леди Ю и впоследствии тоже со скандалом уволил.

Если бы тут Ющенко остановился, то почти нет сомнений в том, что Тимошенко согласилась бы на условия компромисса. Но президент не собирался, да и не мог удовольствоваться столь блеклым разменом: он думал о мартовских выборах. На них Тимошенко, согласно его ультиматуму, обязана была пойти вместе с «Нашей Украиной», а в общем предвыборном списке ей отводилась лишь треть кандидатов в депутаты. Мало того, в этот список она не имела право включать никого из тех, кто неугоден президенту — например, Турчинова. Кроме того, Ющенко в случае победы на выборах вовсе не гарантировал ей никаких постов. Ну, и чтоб мало не показалось, завтра же она с президентом должна устроить совместную пресс-конференцию, на которой заклеймят позором «лжеца» Александра Зинченко.

Юлия Тимошенко попросила дать ей ночь на обдумывание.

Утром 8 сентября Юлия Тимошенко вошла в кабинет Виктора Ющенко.

Незадолго перед этим она открыла заседание правительства, и речь ее была коротка. Тимошенко сообщила министрам, что скандал, вызванный заявлением Зинченко, может иметь разные последствия — вплоть до отставки всего кабинета, а также других высших чиновников. Она поблагодарила министров за работу, и тут в ее голосе зазвенели хрустальные прощальные нотки. Покидая зал, она сказала помощникам, что до вечера они могут быть свободны.

О своей встрече с Ющенко леди Ю рассказала прессе несколько дней спустя. После того, как пришла в себя после потрясения. Рассказ был душераздирающим.

«Я села рядом с ним, взяла его руку в свою. Я просила президента не разрушать надежды людей и авторитет революции. За двадцать минут до эфира, когда он должен был объявить об отставке правительства, я предложила президенту: давайте сейчас выйдем к прессе рука об руку, вместе. Был момент, когда президент дрогнул в своем намерении… Но тут весь в слезах и соплях ворвался Петр Порошенко… Президент встал, посмотрел, повернулся ко мне спиной и сказал: «Разговор окончен».