Мария Залесская - Людвиг II

Не одни баварцы скорбели по почившему королю. «Когда враги Людвига стали распускать слухи о его сумасшествии, Елизавета Австрийская, сильно этим возмущенная, заведя речь о шекспировском Гамлете, прибавила: «Я готова верить, что те люди, которых считают сумасшедшими, в сущности самые умные люди!» Когда же его настойчиво стали признавать душевнобольным, она была страшно этим возмущена, так же как и император Франц Иосиф, всячески старавшийся спасти Людвига, неотступно прося не лишать его престола или, по крайней мере, сделать это временным… Они в это время жили в Фельдафинге. Трагическая смерть короля страшно поразила Елизавету. Приехав в замок Берг, она вошла в комнату, где лежало тело короля, и просила оставить ее одну. Когда, наконец, хотели ее увести оттуда, она без чувств упала на пол, и только после долгого времени и усилий ее могли привести в себя. Но она все не могла успокоиться: «Оставьте короля в этой комнате! — кричала она, как безумная. — Он не умер; он только притворяется мертвым, чтобы его оставили в покое и больше не терзали». Среди массы цветов, окружавших смертный одр Людвига, на груди его лежал только один крошечный венок воздушных жасминов, последний дар Елизаветы своему другу и родственнику. Много недель после смерти Людвига Елизавета провела в полном уединении, предаваясь своему горю; и после того уже ни одного лета не проводила она в Фельдафинге. Но ее часто видели в Мюнхене, в королевском склепе, в тихой молитве у гробницы своего несчастного кузена» [243] Tschudi C. Elisabeth, Kaiserin v. Össterreich. Цит. по: Лаврентьева С. И. .

Теперь остается еще церемония перевоза сердца Людвига II в мавзолей города Альтёттинга (Altötting), в Верхней Баварии, в котором покоятся сердца членов династии Виттельсбахов. «В продолжение нескольких дней мюнхенцы толпились перед окном ювелира, в котором была выставлена превосходной работы серебряная вызолоченная урна в стиле Людовика XIV с двумя ветками по бокам: альпийской розы и эдельвейса. Урна эта предназначалась для сердца Людвига II. И вот 16 августа это набальзамированное, хранившееся в цинковом сосуде, сердце было положено при торжественном богослужении в урну, с которой архиепископ Тюрк поместился в карету, запряженную шестеркой лошадей, и в большой процессии, в сопровождении войска, отправился в путь, всюду встречаемый массой со всех сторон стекавшегося народа». [244] Лаврентьева С. И. Указ. соч. С. 151.

Основной целью паломников, и ныне стекающихся в Альтёттинг со всех концов католического мира, является расположенная на главной площади города — Kapellplatz — старинная часовня Gnadenkapelle. [245] От нем. Gnaden — «милость, благодать». Вообще, Альтёттинг, известный с VIII века как самое раннее христианское поселение на территории Германии, посещает ежегодно около 500 000 паломников, мечтающих поклониться чудотворной фигуре так называемой «Черной Мадонны», датируемой началом XIII века и находящейся как раз в Gnadenkapelle. В ней же хранится 21 урна с сердцами членов династии Виттельсбахов.

В стене напротив алтаря находится большая полукруглая ниша из черного мрамора. Она разделена на два «этажа»; верхний занимают серебряные урны с сердцами родителей Людвига II: Максимилиана II и королевы Марии. В нижнем три отделения; там покоятся сердца прадеда Людвига Максимилиана I, его деда Людвига I и его самого. (Даже после смерти Людвиг оказался рядом не со своим отцом, а с любимым дедом.) На черном мраморе постамента золотыми буквами начертано: «König Ludwig II v. Bayern».

Стоя в полумраке маленькой часовни и глядя на печальные урны в нишах, почему-то невольно вспоминаешь мрачную сказку Вильгельма Гауфа «Холодное сердце». Там проданные злому горному духу сердца заключались в сосуды, на которых писалось имя их прежнего владельца. Только те сердца продолжали страдать, а здесь, в священном месте, под покровом Пресвятой Девы, царственные сердца навеки упокоились.

Кончилась служба, погашены огни алтаря, одна за другой гаснут лампады… Золото урны, хранящей прах страдальца-короля, блестит все бледней и бледней. «Полумрак все больше окутывал высокий свод и углы капеллы, в которой то тут, то там тускло мерцали блики серебра. Вот еще один огонек красной стеклянной лампады бледно-кровавым светом скользнул по чуть сверкнувшему золоту урны и, трепетно поколыхавшись в неугасимой лампаде, засветился мягко и мирно… И мир и тишина снизошли на золотую, чуть сиявшую урну» [246] Лаврентьева С. И. Указ. соч. С. 154. .