Рудольф Баландин - Михаил Ломоносов

4 апреля 1915 года писатель и философ В.В. Розанов записал в дневнике:

«Любить, верить и служить России — вот программа.

Пусть это будет Ломоносовский путь».

Вряд ли случайно трехсотый год со дня рождения Ломоносова не отмечен ЮНЕСКО. Пока РФ покорно плетется в хвосте наиболее богатых стран Запада, подвиг жизни нашего великого соотечественника остается невостребованным; не вдохновляет нынешние поколения и, конечно же, замалчивается нашими недругами.

Петр Великий, Михаил Ломоносов, Александр Пушкин явились предтечами взлета русской культуры. В период общественного подъема на высоте пребывают великие личности. На стадии упадка и торжества алчных обывателей они не востребованы. Грядет ли возрождение России?

Какой смысл жизни бренного человека?

Испокон веков задает себе этот вопрос мыслящее существо. Простейший ответ, говоря словами Федора Тютчева:

Зная о неизбежности ухода в небытие, человек стремится «взять от жизни все, что можно». Не только атеист. Если верить, что Бог даровал нам свободу воли, каждый выбирает свой жизненный путь.

В Античности один из таких путей воспел Анакреонт (Анакреон). Ломоносов с юности переводил его стихи. Возможно, веселое и буйное время студенчества в Германии настраивало его на гедонический лад. Годы шли, он менялся и, наконец, решил вступить в диалог с Анакреонтом.

Античный поэт писал: желал я восхвалять героев, однако невольно перешел на любовную лирику. Ломоносов ответил: хотел я воспеть любовь, но восславил героев:

По мнению Анакреонта, копить злато глупо, ибо от смерти не откупишься. И не надо ее бояться:

Надо жить беззаботно и весело. Что тут возразить?

Ломоносов и не собирался спорить. Он отдал должное откровенности и честности поэта, у которого слово не расходится с делом:

Упрек философу и писателю Сенеке (учителю императора Нерона), предлагавшему жить в согласии с природой, оправдан более всего подходящей рифмой к слову «человеку». Значительно более строг Закон, провозглашенный Моисеем. Но многие ли исполняют его правила даже из тех, кто их проповедует? Об этом столетие спустя после Ломоносова было сказано (цитирую по памяти):

Михаил Васильевич первейшим достоинством человека считал честность. Правда — превыше всего! Анакреонт «своих держался слов», был весел, беззаботен и добр, а потому остался в памяти людей и тем обрел вечность.

Но следующий посыл Анакреонта не так прост. Это стихотворение Ломоносов переводил, пожалуй, с усмешкой, словно речь шла о нем. Мы уже знаем эти строки:

В ответ Михаил Васильевич вспоминает римского государственного деятеля Марка Порция Катона Младшего (95–46 гг. до н. э.). Меняется и стиль, размер стиха:

Суровость Катона оправдана: он выступил против диктатуры Цезаря, а когда его партия потерпела поражение в гражданской войне, предпочел смерть плену, бросившись на свой меч.

Беспечному поэту чужды общественные интересы, хотя и ему предназначена насильственная смерть: он умер во время пира, подавившись виноградной косточкой.

Два образа жизни — два лика смерти. Что ж предпочтительнее?

Ломоносов завершает свой ответ Анакреонту: