Александр Редигер - История моей жизни

(стр. 365) * Я не желал особенно оглашать свое желание продать дачу, но, тем не менее, мое намерение скоро получило огласку: вечером 3 февраля я сказал о нем Ольге Александровне, а уже 7 февраля ко мне явился с предложением, своих услуг один комиссионер, узнавший о деле от старшего дворника(1) того дома, в котором жил мой тесть.

(стр. 366) * Подарен Н. Н. Игнатьеву при нашем отъезде из Петрограда, осенью 1917 года.

** От Измайловича я впервые узнал, что в присутственных местах разрешается иметь портреты во весь рост с изображением ног только августейших особ; прочие портреты могут быть лишь по колено и несколько ниже.

(стр. 369) * В 1917 году на процессе Сухомлинова.

(стр. 370) * Янушкевич был когда-то прикомандирован к этому полку для командования ротой; как человек крайне симпатичный, он оставил по себе наилучшую память и его приглашали в полк наравне с прежде служившими офицерами. Государь ежегодно приезжал к обеду в этот полк.

(стр. 371) * Семен у нас прослужил около полугода; он когда-то служил в Колыванском пехотном полку, когда им командовал мой тесть.

** Телеграф был так завален работой, что срочная телеграмма Барышева из города дошла после получения писем, хотя была послана раньше их.

*** Мы, действительно, его никем не заменяли и лакея уже не держали.

(стр. 373) * У него были вставные зубы, которые дантист ему вынул, а впоследствии опять вставил.

** По Николаевской железной дороге поезда стали вновь ходить по нормальному расписанию с 15 сентября, когда мобилизационные перевозки были закончены.

*** В конце июля я получил письмо от Куропаткина. В начале лета в газетах было сказано, что он празднует пятидесятилетие сво

(стр. 374) * Володя приезжал к нам на несколько дней в апреле этого года, но приезжал один, без нее.

(стр. 375) * Из них 252 рубля переданы в небольшой лазарет в Таврическом саду, которым ведал Н. Н. Игнатьев, 17 рублей - в лазарет Государственного Совета, а последние 36 рублей отосланы пленному Семену Панину.

(стр. 376) * Великий князь должен был командовать армиями Северо-Западного фронта; в этой должности его заменил Жилинский.

(стр. 381) * Мой бывший адъютант, генерал Чебыкин, был начальником запасных батальонов в Петрограде и его окрестностях; он мне подтвердил, что винтовок в запасных частях совсем мало, ему удалось выпросить, по дружбе с начальником артиллерии округа, лишних 25 000 винтовок для своих батальонов, но все же их вооружение было совершенно недостаточно.

(стр. 384) * На заседании 1 августа один из ее членов, известный проповедник Пенгу, произнес мне с большим ораторским искусством очень убедительную речь о нерушимости брака и призвал к отказу от его расторжения. Когда же я заявил, что все же желаю развода, он сразу заговорил деловым, чиновничьим тоном, сказав, чтобы я сдал обручальное кольцо. Этот внезапный переход от вдохновенного тона на деловой, обличая всю деланность первого, произвел на меня самое отталкивающее впечатление; впечатление было особенно сильно потому, что Пенгу говорил замечательно хорошо и даже мне, уже предубежденному против пасторов, показалось, что он говорил искренне, от души!

(стр. 387) * Тогда он был помощником военного министра; Главное артиллерийское управление было подчинено ему.

** Он оказался Волковым, женатым на дочери генерала Дукмасова.

(стр. 391) * Моя жена, боясь, что ее брату придется уехать, не повидавшись с нами, 31 мая поехала в город, откуда вернулась 4 июня.

Глава шестнадцатая

(стр. 396) * Среди них упомяну лишь о полковнике Мясоедове, казненном потом за шпионство, о еврее Алтщуллере, заподозренном в шпионстве, но скрывшемся, о родственнике Сухомлиновой, Гашкевиче, внезапно разбогатевшем на каких-то темных делах.

** Такого рода документ, относившийся к августу 1914 года, мне в августе 1915 года показывал генерал-адъютант Пантелеев.

(стр. 397) * Н. Н. Игнатьев мне рассказывал, что один директор горных заводов на Урале, живший на своей даче в Куоккале, с которым он часто ездил по железной дороге, ему говорил, что он, начиная с осени 1914 года, раза три предлагал Военному министерству поставку снарядов, но получал отказы. Первый заказ на снаряды он получил лишь летом 1915 года.

** Штаб верховного главнокомандующего обыкновенно назывался Ставкой.

(стр. 400) * За 46 дней сессии было 11 заседании Общего собрания, 8 Финансовой комиссии и 7 - комиссии об особых совещаниях; из них я пропустил 2 в Общем собрании и одно - в Финансовой комиссии, вследствие отъезда на дачу.