Марианна Басина - Петербургская повесть

Они все печатались в журнале «Современник». После смерти Пушкина журнал этот влачил жалкое существование. Издавал его Плетнев. Но с недавних пор «Современник» от Плетнева перешел к Некрасову, и Некрасов вдохнул в него новую жизнь. Здесь последние годы печатался и Белинский.

Самого Белинского уже не было в живых. Он умер от чахотки за несколько месяцев до приезда Гоголя. Но молодые писатели, его друзья и соратники, трудились в полную силу.

Они шли по пути, проложенному им, Гоголем. Он был их предтечей. Покойный Белинский совсем недавно писал: «Влияние Гоголя на русскую литературу было огромно. Не только все молодые таланты бросились на указанный им путь, но и некоторые писатели, уже приобретшие известность, пошли по этому же пути, оставивши свой прежний. Отсюда появление школы, которую противники ее думали унизить названием натуральной».

Живя за границей, Гоголь старался следить за тем, что пишут в России. Еще в 1845 году он просил Александру Осиповну Смирнову купить для него и прислать книгу «что-то вроде „Петербургских сцен“ Некрасова, которую очень хвалят и которую бы мне хотелось прочесть».

Он имел в виду изданный Некрасовым «Петербургский сборник», где были напечатаны «Бедные люди» Достоевского, рассказ Тургенева «Три портрета», его поэма «Помещик», стихотворение Некрасова «В дороге», статьи Белинского и Герцена.

«Вы упоминаете, — писал он Анненкову в 1847 году, — что в Париже находится Герцен. Я слышал о нем очень много хорошего. О нем люди всех партий отзываются как о благороднейшем человеке. Это лучшая репутация в нынешнее время… Известите меня, что он делает, что его более занимает и что предметом его наблюдений». Гоголь надеялся познакомиться с Герценом в России. Но Герцен не вернулся на родину. Он остался за границей, чтобы бороться за свободу России.

«Изобразите мне также портрет молодого Тургенева, — просил Гоголь Анненкова, — чтобы я получил о нем понятие как о человеке; как писателя, я отчасти его знаю: сколько могу судить по тому, что прочел, талант в нем замечательный и обещает большую деятельность в будущем».

Теперь, в Петербурге, Гоголь захотел познакомиться с молодыми писателями. Встретился с ними у учителя словесности Комарова — приятеля Прокоповича и Белинского. Комаров жил в той части Петербурга, где стоял Измайловский полк. Улицы здесь назывались по ротам. Квартира Комарова была в десятой роте Измайловского полка, в доме Межуева. Пришли Некрасов, Гончаров, Григорович, Панаев. Новые писатели… Пытливо вглядывался Гоголь в их лица, расспрашивал об их сочинениях. «Потом, — рассказывает Панаев, — он заговорил о себе и всем нам дал почувствовать, что его знаменитые „Письма“ писаны им были в болезненном состоянии, что их не следовало издавать, что он очень сожалеет, что они изданы. Он как будто оправдывался перед нами».

Гоголь провел в столице около трех недель и уехал в Москву.

Больше в Петербурге ему быть не довелось.

Прошло три с половиной года.

Двадцать первого февраля 1852 года в Петербург из Москвы по телеграфу было передано известие, что в восемь часов утра скончался Гоголь.

В тот же день Иван Сергеевич Тургенев писал из Петербурга в Париж своему другу Полине Виардо:

«Нас поразило великое несчастие: Гоголь умер в Москве, — умер, предав все сожжению, — все — 2-й том „Мертвых душ“, массу оконченных и начатых вещей, — одним словом, все. Вам трудно будет оценить как велика эта столь жестокая, всеобъемлющая потеря. Нет русского, сердце которого не обливалось бы кровью в настоящую минуту. Для нас это был более, чем только писатель: он раскрыл нам себя самих. Он во многих отношениях был для нас продолжателем Петра Великого».