Анисим Гиммерверт - Майя Кристалинская. И все сбылось и не сбылось

Но не таким был Кристалинский. Он и не мог таким быть, и даже не потому, что был почти слеп, куда уж там скакать по площадке и куролесить на танцах. Он прежде всего не желал играть в глупость и выступать в роли шута, которому не хватало только колпака с бубенчиками. Обязанности у Владимира Григорьевича были другими — он был массовиком, предлагающим игры, но не в домах отдыха, а в домах пионеров. И только те игры, в которых требовалась смекалка. Эти игры он придумывал сам, а затем относил в издательство. В их числе были и головоломки.

Одна из пяти самарских сестер Владимира Григорьевича — Рената Ильинична — врач-гомеопат с блестящей репутацией, лечившая больных как обычный участковый терапевт, портфельчик в руки — и на дом к больному, в любую погоду, без машины, пешочком, в троллейбусе или метро, куда-нибудь к черту на рога, в Орехово-Борисово или Бирюлево. Закалка эта осталась с военных лет, когда только что выпорхнувшая из 2-го меда молоденькая врач-терапевтик вдруг оказалась в Боткинской на перевалочном пункте, где сразу встала за операционный стол, извлекая осколки и пули, а то и сшивая раненых, проявляя при этом неведомо откуда взявшееся хирургическое мастерство. После войны она увлеклась гомеопатией, а ныне — почтенная пенсионерка и ходит теперь сама лечиться в поликлинику, где ее хорошо знают и где пожилые медсестры, увидев Ренату Ильиничну в очереди на прием у врача, просят больных пропустить ее. Удивительно, но никто не возражает, и вовсе не из признательности к заслугам известного гомеопата, а потому, как докладывают сестры очереди, что она — тетя Майи Кристалинской… События прошлых лет, казавшиеся когда-то значительными, становятся подчас всего лишь достоянием учебников истории, а вот люди, такие, как Кристалинская, остаются в памяти. Так вот, Рената Ильинична хранит маленькую голубенькую книжицу, на обложке — заглавие: «Шутки-минутки». Мальчик в желтой рубашке с бантом и в цилиндре — может быть, это начинающий массовик-затейник — держит в руках карточки, и на каждой — разделы этой книжечки: на одной — «Фокусы», на другой — «Игры», на третьей — «Загадки». Собственно говоря, это даже не книжечка в обычном ее понимании, а вложенные в обложку карточки и маленькая брошюрка, объясняющая правила игры. На брошюрке надпись:

«В. Кристалинский.

ШУТКИ-МИНУТКИ.

Набop фокусов и головоломок для детей 8–14 лет.

Издательство «Детский мир» Министерства культуры РСФСР.

Москва. 1958 год».

«Игра состоит из 16 карточек с загадочными картинками, ребусами и другими затеями. Решив их, вы можете при помощи этих карточек демонстрировать вашим товарищам ряд занимательных фокусов, головоломок, шуток, описание которых здесь дано».

Не сетуйте, читатель, на излишнюю, быть может, полноту описания работы Владимира Кристалинского. Сегодня вы ничего подобного не найдете ни в книжном магазине, ни в том же «Детском мире» в Москве на Лубянке, перестроенном в соответствии с евростандартом супермаркетов для детей. Здесь вам предложат самые разнообразные (и дорогостоящие) игры, привезенные из-за рубежа, они без особых загадок и фокусов и вполне доступны для освоения нынешними ребятами — которые не менее смекалисты, чем их сверстники сорок лет назад, но их больше привлекают сегодня компьютерные игры, о которых дети в пятидесятые годы даже и подозревать не могли, а потому в свободное время много читали. Жаль, что в девяностые мальчишки и девчонки предпочитают не книги, а кнопки…

Владимир Григорьевич Кристалинский не был «приписан» к какому-либо клубу или Дому пионеров, он был «вольным художником», именно художником — разве то, что он создавал, не было творчеством? Один пишет стихи, другой — картины, третий — играет в театре, четвертый — придумывает головоломки. Стихи могут быть плохими, картины — тоже, игра на сцене — слабой, а вот головоломки плохими быть не могут: если они примитивны, не развивают смекалку, не воспитывают терпение, короче, если голову ломать не над чем, значит, это не головоломки.

Массовиком он состоял при ВОСе — Всероссийском обществе слепых. Слабовидящие тоже были восовцами, общество не делало различия между ними и абсолютно слепыми, помогало и тем другим. Кристалинский выполнял заказы, которые ему предлагали, а вот придумывание игр для «Детского мира» и работа в «Пионерке» к ВОСу никакого отношения не имели. Они были любимым занятием.

Говорят, талантливый человек во всем талантлив. Владимир Григорьевич Кристалинский являл собой убедительный пример правоты этого наблюдения. У него был абсолютный слух; не будучи музыкантом — ни дилетантом, ни любителем, — он превосходно знал оперу и мог имитировать несколько языков — татарский, арабский, турецкий, японский, английский, не зная их, разумеется. И к тому же был отцом двух очаровательных девочек, из которых одна унаследовала от него доброту, музыкальный слух и музыкальную память, другая — прямоту и независимость.