Bepa Васильева - Алексей Пичугин - пути и перепутья (биографический очерк)

Тем не менее, 21 июня 2003 года Басманный суд выдал санкцию на арест Алексея Пичугина.

Сразу после взятия под стражу, 19 июня, сотрудника ЮКОСа поместили в московский следственный изолятор «Лефортово», на тот момент подведомственный Федеральной службе безопасности РФ.

«Мы, адвокаты Центра содействия международной защите, постоянно поднимали вопрос о том, что нахождение “Лефортово” в ведении ФСБ неправильно. Этот следственный изолятор должен, как и остальные такие учреждения, быть в ведении Министерства юстиции, – объясняет Ксения Костромина. – Когда я вступила в дело Алексея Пичугина, а это было в апреле 2004 года, то сразу написала первоначальную жалобу в ЕСПЧ на нарушение его прав во время предварительного следствия [18] После вынесения Алексею Пичугину приговора по первому уголовному делу эта первоначальная жалоба была дополнена фактами нарушения права подсудимого на справедливое правосудие. . В этой жалобе я указала на то, что Алексей содержится в следственном изоляторе, который находится не в ведении Минюста, и это нарушение, а также на то, что к нему там применяли пытки.

Еще я написала в Европейский комитет против пыток, а в мае 2004 года в посольстве Германии встречалась со спецдокладчиком Парламентской ассамблеи Совета Европы Сабиной Лойтхойзер-Шнарренбергер. Она тогда прибыла в Москву для подготовки доклада в Комитет по правам человека Совета Европы о ситуации вокруг “дела ЮКОСа”».

Забегая вперед, отмечу, что в конце концов совокупность всех этих усилий Ксении Костроминой, других юристов и правозащитников дала результат: в конце сентября 2004 года Алексея Пичугина перевели в СИЗО «Матросская тишина», а потом «Лефортово» передали Минюсту.

Однако вернемся к аресту.

Меня всегда волновал вопрос поведения и самоощущения человека в момент, когда кончается физическая свобода и начинаются застенки, в тот рубежный момент, когда бытие навсегда разбивается на «до» и «после». И потом уже мало что зависит от него самого: от выбора направления передвижения в пространстве, круга занятий и общения, еды, одежды, вплоть до собственной жизни как таковой, – все определяется чужой волей. Все ли? И насколько?

«Как Алексей изначально воспринял свой арест, и как впоследствии изменялось его отношение к своему положению?» – спрашиваю я Ксению Костромину.

«По моим личным впечатлениям, и как он сам, насколько я помню, говорил, первоначально он думал, что это ошибка и его отпустят. Но потом арестовали Платона Лебедева, Михаила Ходорковского. И еще раньше, до ареста Ходорковского, в июле 2003 года, к Алексею применили психотропные средства и тогда же начали искать к нему подходы, чтобы он дал показания на Ходорковского и на Невзлина. Тогда Алексею стало совершенно понятно, что он просто заложник в этой ситуации и что он лично никому, по большому счету, не нужен. Через него просто хотят дойти до руководства ЮКОСа, вот и все».

Рассказывает ученый Игорь Сутягин, обвиненный спецслужбами в шпионаже [19] Сутягин Игорь Вячеславович, 1965 года рождения, кандидат исторических наук, заведующий сектором военно-технической и военно-экономической политики Отдела военно-политических исследований Института США и Канады Российской академии наук. Допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, не имел. Работал, анализируя открытые источники, опубликованную информацию. Обвинен ФСБ в шпионаже и разглашении сведений о военном потенциале. В апреле 2004 года приговорен к 15 годам лишения свободы. 26 апреля 2004 года «Международная амнистия» (“Amnesty International”) признала Игоря Сутягина политическим заключенным. 7 июля 2010 года стало известно о том, что Игоря Сутягина планируют выслать в Лондон в обмен на российских граждан, арестованных в США по подозрению в шпионаже, среди которых наибольшую известность впоследствии получила Анна Чапман. 9 июля 2010 года Президент РФ Дмитрий Медведев издал указ о помиловании ученого. В этот же день СМИ передали, что обмен заключенными состоялся. 14 июля 2010 года Игорь Сутягин получил вид на жительство в Великобритании. 3 мая 2011 года Европейский суд по правам человека постановил, что судебное разбирательство по делу Игоря Сутягина не было справедливым и что ученый недопустимо долго содержался под стражей во время предварительного следствия, то есть Россия нарушила в отношении него статьи 5 и 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. (с 29 июня по 16 сентября 2003 года он был сокамерником Алексея Пичугина по СИЗО «Лефортово», а теперь согласился дать мне интервью специально для этой книги):