Василий Красавин - Так сражались чекисты

Он развернул карту и показал карандашом населенный пункт.

— Пойдешь в этот хутор. Дорога туда прямая, не собьешься. Найдешь дом с мансардой, скажешь хозяину: «Нам бы комнатку на несколько дней». Вас устроят.

— Ясно, Виктор Андреевич.

— Между прочим, жена хозяина работает поваром на хуторе Заварыгино, где содержатся пленные немецкие генералы. Она кое-что расскажет. Этим сведениям надо верить.

Самсонов и Ступко отправились в путь. В хутор они пришли под вечер. Алексей сразу узнал дом, о котором говорил Устинов. Он стоял на пригорке и выделялся среди других.

— Зайдем сюда, — предложил Алексей радисту.

В сенях они столкнулись с бородатым мужчиной в стареньком кожухе.

— Отец, нам бы комнатку на несколько дней, — первым заговорил Самсонов.

Мужчина оглядел их внимательно и ответил:

— Найдется.

Припадая на правую ногу, он тяжело заковылял к лестнице, ведущей в мансарду. Они поднялись в небольшую комнату.

— Подойдет?

— Конечно, — обрадовался Алексей.

Условия для работы здесь были великолепные. Можно закрыться и даже днем развернуть рацию.

Хозяин пригласил их отведать горяченькой картошки. Ступко молчал, поглядывая на лейтенанта. Самсонов согласился. Он шепнул радисту, чтобы тот захватил что-нибудь с собой. Они спустились в просторную горницу. Их встретила хозяйка, женщина ладная и статная. На вид ей было лет сорок пять.

— Будем знакомиться, — сказал хозяин. — Хуторяне зовут меня Савельичем. А это жена моя, Анна Мефодьевна.

На столе стоял большой чугун с дымящейся картошкой, а рядом — алюминиевая миска с солеными огурцами. Ступко добавил на стол полукилограммовую банку консервов, буханку хлеба и флягу со спиртом.

За столом говорили в основном хозяева. Гости сидели скромно, изредка задавая вопросы. Говорили о войне, ругали Гитлера. После третьей стопки Анна Мефодьевна вдруг разоткровенничалась:

— Я их, иродов, знаю. В соседнем хуторе содержат генералов-то немецких. Я при них стряпухой состою.

— И фельдмаршала Паулюса видела? — поинтересовался Ступко.

— А то как же. Живет в отдельном доме. Важный такой. А с ним генерал один и полковник. Охраняют их четверо наших солдат.

Она рассказала, как живут пленные гитлеровские генералы, какой у них паек.

— Живут и в ус не дуют, — заметил Самсонов.

— Какое там, жалуются. Этот Паулюс ихний говорил, будто вино плохое подают. Ему, вишь ли, вина хорошего надо.

Ступко слушал затаив дыхание. Позднее, когда они поднялись в свою комнату, радист сказал Алексею:

— На ловца и зверь бежит. Кажется, повезло нам.

Рано утром Алексей встал и спустился вниз. На скрип лестницы вышел Савельич.

— Анна Мефодьевна ушла на работу. Она через день ходит в соседний хутор. Мне тоже пора. Колхозный инвентарь готовим к весне. Так что остаетесь за хозяев, — сказал он.

Они не спеша позавтракали, потом составили донесение обо всем, что узнали о фельдмаршале Паулюсе. Ступко отстукал донесение по радио. Шеф дал новое задание: срочно узнать, в каком доме содержится Паулюс, большой ли гарнизон в хуторе.

Было решено, что изучением здешнего хутора займется Ступко. Он собрался, вышел на улицу, но вскоре вернулся, запыхавшийся и взволнованный.

— На патрулей нарвался. Не выдержал и повернул домой. — Ступко помолчал и смущенно добавил: — С вами, товарищ лейтенант, я смелее себя чувствую. Вы же офицер, к вам меньше цепляются.

— Ну, сиди тогда дома, — ответил Алексей.

В душе он был рад, что радист оказался изрядным трусом. Это давало ему, Алексею, свободу действий. Он собрался и ушел искать Устинова.

Майор поджидал его недалеко от дома. Алексей сообщил ему о новом задании шефа. Устинов дал сведения об охране.

— Знаешь, вчера в деревне Садки арестован лейтенант Шипов с радистом, — сказал майор. — Опознали по твоим приметам.

— Да ну! Все-таки прислали.

— Как видишь. Зелигер хочет подтверждения данных о Паулюсе по разным источникам. Между прочим, в конце очередного донесения сообщи ему, что в деревне прошел недавно слух об аресте в Садках двух немецких шпионов.

— Зачем? — не понял Самсонов.

— Так надо. Пускай шеф рассчитывает только на тебя и довольствуется твоими сведениями.

За обедом Самсонов сообщил радисту, что слышал об аресте двух немецких шпионов.

— Доложи об этом в центр, — сказал Алексей тоном приказа.

Ступко не очень охотно выходил в эфир. Он боялся, что его запеленгуют. В прифронтовой полосе, где множество радиосредств работало одновременно, можно было как-то замаскировать себя. А здесь, в глубоком советском тылу, обнаружить новую радиостанцию в общем-то было нетрудно. Радист это понимал. Свои опасения он высказал еще в разведцентре. Но сотрудники радиоотдела горячо убеждали, что опасного ничего нет, и требовали чаще появляться в эфире. График связи был очень плотный.