Илья Басс - Жизнь и время Гертруды Стайн

Наиболее точно ухватил дух произведения критик газеты Бостон Глоб. В рецензии под заголовком Заметный кусок реализма содержались такие строки:

Автор, Гертруда Стайн, выразила свой собственный темперамент, свое видение мира. Стиль несколько необычен, временами трудно следовать изложению, временами становится скучно. Только когда читаешь книгу неспешно — не как рассказ, а как серьезную картину жизни, — понимаешь авторскую концепцию в описании робких героев, их характеров, мыслей и трагедии.

Канзасская газете Стар объявила Стайн оригинальным автором, у которого невозможно определить чье-нибудь влияние. Рецензент отметил неугомонный дух книги, вызывающий приятную, возвышающую симпатию, чувство юмора и исключительную тщательность в деталях.

Публикация сборника Три жизни определила статус Гертруды как писателя.

Коллекционировать картины Лео начал в 1903 году. Первым приобретением (не считая офортов и японской графики, купленных во время путешествия с двоюродным братом в 1900 году), стала картина маслом Вилсона Стира. Поняв, что месячного бюджета в 150 долларов не хватит на покупку желаемого, Лео переключился на современное искусство, в то время относительно дешевое, и приобрел работу художника-импрессиониста Гардье. Роясь в небольших художественных галереях, коих в Париже было более чем предостаточно, он обнаружил, что картины можно покупать по относительно невысокой цене. Лео тут же приступил к изучению художественного рынка. Экспрессивный по натуре, он, как гончая, рванулся в охоту за картинами.

По совету искусствоведа Беренсона он отправился в галерею Амбруаза Воллара, и оттуда все началось. В небольшом помещении кучами были навалены картины, многие неоконченные. Посему посетителю дозволялось приходить и часами там рыться. В конце концов, Лео купил одну картину Сезанна (Пейзаж с весенним домиком). Сезанн особенно пришелся по вкусу, и по совету того же Беренсона Лео отправился к другому коллекционеру, Чарльзу Лозеру, американцу, жившему во Флоренции. Лозер, сын владельца сети крупных магазинов Мейсиз, собирал все, что попадется — картины, бронзовые и фаянсовые изделия, рисунки, мебель и т. п. Лео не считал Лозера интеллектуалом [8] Не стоило Лео возводить напраслину. Чарльз Лозер окончил Гарвардский университет со специализацией по истории искусств и был профессиональным коллекционером. Он завещал президенту США выбрать из его коллекции Сезанна восемь картин для украшения Белого Дома, что и было выполнено. . Тот всякую новую картину с мадонной показывал своей кухарке Марии, считая ее лучшим экспертом по итальянскому искусству. И если Мария говорила «Si signore, это и есть мадонна», он знал, что так оно есть, и приобретал работу. Картины Сезанна, раннее увлечение Лозера, висели у него в спальне, и Лео с удовольствием провел там много часов, изучая живописную манеру художника. Тот год Лео назвал «Сезанновским разгулом». Но купил ли он картины у Лозера, Лео не сообщает.

Основными событиями для художников и коллекционеров являлись две выставки — весенний Салон Независимых и Осенний Салон. Там Лео имел возможность наблюдать и анализировать современные тенденции в искусстве. У него сложилось определенное понимание художников-современников, о чем он четко высказался в письме к приятельнице:

… если мое письмо окажется трактатом, то виной тому настоятельная потребность [изъясниться], которую я ощущаю необходимой, начиная с того времени, как посетил Осенний Салон… Художники, чьи картины мы купили: Ренуар, Сезанн, Гоген, Морис Дивуа; те, чьи картины мы не купили, но хотели бы: Мане, Дега, Вийяр, Боннар, Ван Гог, например; все принадлежат к L’Art Moderne (заметьте, не то же самое, что L’Art Nouveau)… Большая Четверка — Мане, Ренуар, Дега, Сезанн.

В январе 1904 года пополнилась семья Стайн в Париже — прибыл старший брат Майкл с женой и сыном. Поселились они на улице Мадам, недалеко от улицы Флерюс. Майкл решил, что во Франции его сын Аллан получит лучшее образование, а жена Салли сможет совершенствоваться — ведь она изучала музыку, искусство, интересовалась театром. Майкл успешно вложил деньги в Америке и мог себе позволить отойти от дел.

Все сложилось удобно, ведь Майкл был не только кровным родственником, но по-прежнему являлся распорядителем наследства, приносившего регулярный доход.

Своим энтузиазмом Лео сумел разжечь интерес к коллекционированию у вновь приехавших членов семьи. Впрочем, больших усилий и не потребовалось.