Майкл Бар-Зохар - Бен Гурион

Несмотря на голод и болезни, Бен-Гурион продолжает успешно учиться. Он с гордостью сообщает семье, что зачислен с оценкой «очень хорошо». Но в конце декабря 1913 года, в середине второго курса, у него случается рецидив болезни, который надолго укладывает его в больницу. Семья выручает его и на этот раз. Выйдя из больницы, он получает деньги на проезд до Польши и России, где проведет два месяца для укрепления здоровья. Помня о своем дезертирстве из русской армии, он едет не в Плоньск, а в Одессу, Лодзь, Варшаву, где охотно соглашается погостить у сестры Ривки, которая, заботясь о брате, готовит ему обеды, достойные Гаргантюа и Пантагрюэля. Чтобы отсутствие Грина в университете прошло незамеченным, верные друзья подписывают за него дневники…

В середине лета молодой человек возвращается в Константинополь и блестяще сдает экзамены. 28 июля вместе с Бен-Цви он отправляется на каникулы в Палестину. И только три дня спустя, когда два военных немецких корабля атаковали маленькое русское суденышко, на котором друзья ехали домой, они узнали о начале войны. После долгого путешествия, измученные бесчисленными пересадками в разных портах Средиземноморья, они ступают на берег Яффы.

В Палестине ожидание становится особенно тревожным. После двухмесячного колебания Турция переходит на сторону Германии. Еврейская община в отчаянии от грядущих лишений и жертв. Многие бегут в Египет и Европу. Турки готовят военные склады. После травли некоренных евреев правительство приступает к их депортации. Под угрозой все еврейские поселения. Сионистские руководители из Лондона и Каира призывают палестинских евреев встать на сторону стран Антанты. Этому яростно противятся Бен-Гурион и Бен-Цви, которые больше всего опасаются, чтобы турки не отыгрались на еврейском населении и не начали массовую депортацию.

Вскоре друзья организуют в Иерусалиме Комитет оттоманизации и получают разрешение объявить призыв в добровольческий еврейский корпус защиты Палестины. Но все их иллюзии рушатся с приездом Кемаля-паши, визиря военно-морских сил Турции, стоящего во главе четвертой армии, дислоцирующейся на египетском фронте. Двигаясь к югу, Кемаль-паша жестоко подавляет любые проявления национализма. Сперва он наголову разбивает арабское национальное движение, казнив через повешение его лидеров в Бейруте, затем наступает черед сионистского движения в Палестине: еврейское народное ополчение распущено, газета «Единство» запрещена. Визирь издает указ, согласно которому всякий, имеющий сионистские документы, будет расстрелян. Страна охвачена волной арестов. Бен-Гурион и Бен-Цви схвачены турками и после долгих допросов приговариваются к изгнанию из Оттоманской империи. В наручниках их этапируют на корабль, стоящий на якоре в Яффском порту, где в паспортах юношей появляется огненно-красная турецкая печать: «Навечно изгнан за пределы Турецкой империи».

Ни один, ни другой не верят в окончательное изгнание. Охваченные жаждой сражений, юные оптимисты садятся на старое греческое судно «Патрус» и отправляются в США. Путешествие оказывается не из легких, особенно в ужасающих условиях третьего класса. Но ни на минуту, даже в шторм, Бен-Гурион не остается пассивным. Готовясь к политической деятельности в США, он читает и конспектирует Гегеля, учит английский. Наконец вдали показался долгожданный берег. Однако первые впечатления Бен-Гуриона не отмечены энтузиазмом:

«У входа в Новый Свет, возвышаясь над морем, стоит статуя Свободы. А вот и знаменитые тридцатиэтажные небоскребы, которые, несмотря на высоту, не воспринимаются большими. Порой они кажутся абсурдными и напоминают клетки».

Бедно одетые Бен-Гурион и Бен-Цви проходят иммиграционный контроль. Их встречают члены «Поалей-Цион», первой реакцией которых является настоятельное требование снять фески, поскольку появление на нью-йоркских улицах двух лидеров сионистских движений Палестины в таком виде может быть истолковано политически неправильно. Фески тут же отправляют на вещевой склад «Поалей-Цион», откуда они будут извлечены для участия в ежегодном «восточном бале», который проходит во время партийного праздника.

Так завершается оттоманский период жизни Давида Бен-Гуриона.

«Два Бена», как называют их американские товарищи, не тратят времени на собрания и экскурсии:

«Мы сразу же заявили, что прибыли сюда для того, чтобы сплотить членов групп «Гехалуц» («Первооткрыватель»), целью которых является эмиграция с последующей работой в Палестине, — расскажет потом Бен-Цви. — В связи с чем мы обратились с просьбой к руководству «Поалей-Цион» организовать нам тур по Америке с тем, чтобы мы могли создавать по всей стране группы «Гехалуц». «Мы не знали, когда сможем вернуться в Палестину, — пишет Бен-Гурион, — но надеялись, что приедем туда в сопровождении целой армии членов «Гехалуц».