Ольга Таглина: Михаил Булгаков

Михаил Булгаков поступил на медицинский факультет университета в 1909 году. Впоследствии он говорил, что работа врача казалась ему «блестящей». Он представлял свою будущую профессию в ореоле таинственности и притягательности. Но следует заметить, что его привлекали и другие творческие планы. Так, в 1912 году Булгаков, показывая сестре Надежде свои рассказы, сказал: «Вот увидишь, я буду писателем». Однако пока он все забросил, подхваченный светлой волной первой любви.

Возникшее между Михаилом и Тасей чувство прошло испытание временем, и 26 апреля 1913 года они обвенчались в Киево-Подольской Добро-Николаевской церкви.

Беззаботные и веселые Михаил и Тася стояли у аналоя. У невесты не было ни фаты, ни подвенечного платья. Зато были заказаны особые плоские кольца с именами, выгравированными внутри, — «Михаил Булгаков» у нее и «Татьяна Булгакова» у него.

«Помню, под венцом почему-то хохотали ужасно. Домой ехали в карете», — вспоминала Татьяна Николаевна. «Как они подходят друг другу по безалаберности натур!» — сокрушалась сестра Булгакова Надежда.

Первые годы семейная жизнь была счастливой, такой, как и мечталось. К занятиям в университете Булгаков после свадьбы относился со всей серьезностью. Татьяна Николаевна рассказывала, что он ходил на все лекции, не пропускал занятий, посещал общественную библиотеку, которая открылась в конце Крещатика у Купеческого сада. Булгаков очень любил эту библиотеку и даже брал с собой жену. Пока он занимался, она читала какую-нибудь книжку. Влюбленным не хотелось расставаться даже на час. Они ходили в оперу, слушали «Кармен», «Гугенотов», «Севильского цирюльника» с итальянцами. Михаил очень любил увертюру к «Руслану и Людмиле» и «Аиду», порою напевал: «Милая Аида. Рая созданье». Больше же всего он любил «Фауста» и чаще всего пел «На земле весь род людской.» и ариозо Валентина — «Я за сестру тебя молю.».

Татьяна Николаевна вспоминала, что они ходили в кафе на углу Фундуклеевской улицы, в ресторан «Ротце», много гуляли и деньги тратили весело. Булгаков вообще считал, что если есть деньги — их надо сразу использовать. Если есть последний рубль и стоит рядом лихач — молодые садились и ехали! Или когда один говорил: «Так хочется прокатиться на авто!» — другой тут же отвечал: «Так в чем дело — давай поедем!»

Мать, Варвара Михайловна, ругала молодых за легкомыслие. Придут Миша с Тасей к ней обедать, она видит — ни колец, ни Тасиной цепи — значит, все в ломбарде!

На что они жили? Михаил давал уроки. А Тасе отец присылал 50 рублей в месяц. 10–15 рублей они платили за квартиру, а остальное все сразу тратили.

Молодые супруги часто бывали в Саратове, а летом жили за городом, где на одной из соседних дач устраивались любительские спектакли, в которых, по всей видимости, участвовал и Булгаков.

Но это золотое, беспечальное время было уже на исходе.

Начало Первой мировой войны застало молодую семью в Саратове. В газете «Саратовский листок» от 16 сентября 1914 года появилось сообщение об открытии в казенной палате лазарета для раненых: «Лазарет, открытый на средства чинов палаты, оборудован на 20 кроватей. Уходом за ранеными по очереди заняты жены и дочери чиновников во главе с супругой управляющего Евгенией Викторовной Лаппа».

Именно в этом лазарете студент-медик Булгаков прошел свою первую врачебную практику. Он был студентом четвертого курса и уже мог работать врачом-санитаром. Тася старалась не отставать от него и тоже устроилась в госпиталь, сначала санитаркой, а потом сестрой милосердия. На протяжении многих лет она всегда была рядом с мужем, разделяя с ним его жизнь, его работу, его проблемы.

В мае 1915 года Булгаков поступает на службу в Киевский военный госпиталь Красного Креста на Печерске, а потом становится врачом-хирургом в прифронтовых госпиталях. Он сразу же оказывается в гуще военных событий, в районе Брусиловского прорыва. Сначала Михаил работает в госпитале в Каменце-Подольском, а позже в освобожденных в июне 1916 года Черновцах. Здесь он делает свои первые хирургические операции, набирает бесценный медицинский опыт. Рядом с ним находится его верная жена Тася. Позже она вспоминала: «В Черновицах в госпитале я работала сестрой, держала ноги, которые он ампутировал. Там очень много гангренозных больных было, и он все время ноги пилил.

Ампутировал. А я эти ноги держала. Так дурно становилось, думала, сейчас упаду. Потом отойду в сторонку, нашатырного спирта понюхаю и опять. Потом привыкла. Очень много работы было. С утра, потом маленький перерыв и до вечера. Он так эти ноги резать научился, что я не успевала».