Святослав Рыбас - Русский крест

- Привезете! - презрительно бросал он. - Только людей мучаете... Если бы знал, что там у вас, ни за что не пошел бы.

- Ждете красных? - враждебно спросила Нина. - Я вижу, чем вы дышите. Советую, не суйте нос, куда не просят. Можете пострадать!

- С ума сошли? - воскликнул служащий. - Вы глаза разуйте, дамочка, поглядите, что творится на станции да в порту. Готовится эвакуация. Куда вы со своей шерстью? Что вы меня пугаете? Меня все тут пугают... Не буду я с вами ходить! Не нравитесь вы мне!

Он повернулся и быстро пошел от Нины, семеня на скользкой тропинке.

"Психопат! - подумала она. - Надо было сразу заплатить ему, не скупиться..."

- Постойте! - крикнула Нина и кинулась за ним. - Куда же вы?

Она боялась поскользнуться, взмахивала руками и едва удерживалась на ногах. Но он завернул за последний вагон, исчез.

- Черт с тобой! - сказала Нина и оглянулась, словно погружаясь в эту забитую железнодорожными составами пучину, и мысль о конце остановила ее. "Какая шерсть? - подумала она. - Ты сдурела!" Замерзшие раненые как будто открыли ей глаза. Впору было заботиться о собственном спасении.

И Нина впервые за два минувших года ощутила, что надвинулось что-то ужасное, последнее. Те триста спартанцев, которые дали белому движению храбрость и чистоту, уже легли в родную землю. Взамен их поднялись из подполья русской жизни жестокость, разгул, безответственность и разобщенность. На что теперь надеяться? На то, что призывы главнокомандующего сплотиться во имя святой Руси дойдут до фронта? Что кубанские самостийники образумятся? Что объявятся наконец новые Минины и Пожарские?

В это уже трудно было поверить.

Оставалось плыть по ветру дальше. К чуду ли, к гибели, - как то Господь решит.

Нина дошла до пакгауза замерзшая и расстроенная. Было жалко пропадающей жизни, потерянного времени, ненайденной шерсти. В помещении у печки грелся патруль, из кабинетика железнодорожного начальника доносились громкие злые голоса.

"Вот бы поймали военные этого красноносого! - мелькнуло у нее. Всыпали бы ему!"

Зачем ловить, зачем всыпать, - она не хотела думать, механически, по привычке уповая на армию, на последнюю опору,

- Здравствуйте, - сказала она патрульным. - Ветер какой!

- А! - ответил один, выпрямляясь на табуретке. - Чего вам?

Нина стала боком к печке, протянула руку.

- Кто там у него? - спросила она, кивнув на дверь.

- Кубанцы, черт их не возьмет! - выругался патрульный. - Понаставили по всей Вдадикавказской линии таможенных рогаток, хуже немцев каких!.. Не сегодня, завтра поскидают нас в море, там уж все объединятся... Вы кто будете, барышня? Документик у вас имеется?

Нина показала удостоверение, выданное Управлением торговли и промышленности Особого совещания.

- Ну вот и хорошо, - одобрил патрульный. - Вы, думаю, не пропадете.

В его словах слышался неприятный намек на интендантские уловки. В действительности Нина никакими панамами не занималась, а только раздумывала над всякими соблазнительными возможностями.

- Уступили бы место, - сказала она с упреком. - Наслушалась я уже довольно... Кто вслед за войсками организует бани, лавки, дрова? Кто разные мастерские и прачечные?..

Ей уступили табуретку, она села к печке, согнулась, оперев локти в колени и глядя в красную огненную щелку. Там, в огне, вспомнилось ей, сгорел ее дом. Была у Нины семья, муж, сын, была она богата - и ничего не осталось.

- Зажурилась барышня, - сочувственно произнес другой патрульный. - Вам бы зараз дома сидеть да за детками ходить, а не за войной.

- Там вагон, раненые замерзли, - сказала Нина. - Надо сказать... Скажите ему. - Она снова кивнула на дверь.

- Говорят, сейчас все части расформируют? - строго спросил третий патрульный. - Расформируют, а там хоть пропадай, на пароход не возьмут. Не слыхали?

- Да, слыхала, - ответила Нина. - Разное говорят. Говорят, если что, англичане всех вывезут... Ну вы скажите ему про вагон.

- А куда покойники денутся? - также строго возразил третий патрульный. - Сомневаюсь, что англичанка всех вывезет. Зачем мы ей? Вы, барышня, лучше пойдите на вокзал в пакгауз нумер пятьдесят четыре. Эвакопункт там будет... А то вы гражданская, мало ли что... Мы с Харькова драпаем. Железнодорожный охранный батальон. Уже навидались, как бывает.

Нина вздохнула и спросила:

- Что бывает? Бросают раненых? Женщин бросают, да?

"А что я здесь делаю? - подумала она. - Надо идти!... Шерсть больше не нужна. С покойниками без меня разберутся... Надо куда-то идти!"