Ирма Кудрова - Путь комет. Разоблаченная морока

Штейнер Рене (Рената, 1908–1986) — швейцарская учительница, завербованная советской разведкой в середине тридцатых годов. Исполняла ряд поручений Эфрона, после ареста во Франции дала обширные показания. В частности, о том, что по заданию Эфрона она вместе со Смиренским принимала участие в слежке за Седовым. Осенью 1937 года (по чьему распоряжению — не ясно) взяла на свое имя в прокатной фирме Женевы автомобиль, использованный убийцами Рейсса. Несколько месяцев провела в тюрьме. Освобождена в связи с исчезновением организаторов и исполнителей убийства. На допросах настаивала (как Дюкоме и Смиренский) на том, что Эфрон к «акции Рейсса» не имел никакого отношения.

Убийство Рейсса произошло 4 сентября 1937 года, похищение генерала Е. К. Миллера — 22 сентября того же года.

Шильдбах (урожденная Нейгебауэр) Гертруда (1894-?) — давняя приятельница Рейсса-Порецкого, немецкая коммунистка, сотрудница советских спецслужб, работавшая в Италии. Согласилась помочь оперативной группе, выслеживавшей Рейсса. Находилась в автомобиле во время убийства. По данным П. Хубера жила затем в СССР, в 1938 году была арестована и сослана в Казахстан.

Росси Франсуа (он же P.-Ж. Аббиат, он же Правдин Виктор (1905–1970) — на момент участия в «лозаннской акции» был гражданином Монако. Работал на НКВД с 1929 года. Вошел в оперативную группу, преследовавшую Рейсса. Он и другой подданный Монако Шарль Мартинья (он же Борис Афанасьев, 1900-?) с самого начала полицейского расследования в Швейцарии были определены как непосредственные убийцы Рейсса. Приехал в Москву в середине сентября 1937 г. Во время Второй мировой войны — корреспондент ТАСС в Нью-Йорке. Жил в Индии, Великобритании, Мексике, США.

Версия отъезда Эфрона в Испанию устойчиво поддерживалась в семье Цветаевой — Эфрона и была, несомненно, придумана в советских спецслужбах.

Хенкин Кирилл Викторович (р. 1916) — из России вывезен родителями в 1923 году. Участник гражданской войны в Испании. Завербован в советские спецслужбы. Вернулся на родину в 1941 году. Служил в одном из управлений НКВД, затем на московском радиовещании для заграницы, позже — в редакции журнала «Проблемы мира и социализма». Покинул СССР в начале 1970-х годов. Работал на радиостанции «Свобода». Автор нескольких книг, написанных на автобиографическом материале. Живет в Мюнхене.

Лева — Лев Борисович Савинков (1912–1987) — сын Б. В. Савинкова, известного деятеля партии эсеров и писателя. Жил во Франции. Сражался в Испании на стороне республиканской армии. Завербован Эфроном в 1937 году. Дружил с Ариадной Эфрон. Уже уехав в СССР, А. С. Эфрон еще некоторое время с ним переписывалась.

Чистоганов Анатолий (1910–194?) — русский эмигрант, участник Белого движения. Член «Союза возвращения на родину». Завербован в советские спецслужбы. Участвовал в слежке за сыном Троцкого Седовым.

В том варианте данного письма, который теперь известен как «Письмо к Л. П. Берии» (в дальнейшем мы будем называть его ПБ), после этих слов появилась большая вставка: «(“Почему она не едет в Советскую Россию?”) В 1936 г. я всю зиму переводила для французского революционного хора (Chorale Revolutionnaire) русские революционные песни, старые и новые, между ними — Похоронный марш (“Вы жертвою пали в борьбе роковой”), а из советских — песню из “Веселых ребят”, “Полюшко — широко поле" и многие другие. Мои песни — пелись».

Вставка в ПБ: «Замысел Музея — его замысел, и весь труд по созданию Музея: изысканию средств, собиранию оригинальных коллекций (между ними — одна из лучших в мире коллекций египетской живописи, добытая отцом у коллекционера Мосолова), выбору и заказу слепков и всему музейному оборудованию — труд моего отца, безвозмездный и любовный труд 14-ти последних лет его жизни. Одно из ранних моих воспоминаний: отец с матерью едут на Урал выбирать мрамор для Музея. Помню привезенные ими мраморные образцы. От казенной квартиры, полагавшейся после открытия Музея отцу как директору, он отказался и сделал из нее 4 квартиры для мелких служащих. Хоронила его вся Москва — все бесчисленные его слушатели и слушательницы по Университету, Высшим Женским Курсам и Консерватории, и служащие его обоих Музеев (он 25 лет был директором Румянцевского Музея)».

В ПБ здесь вставлено: «которой грозит пожизненная крепость».