Андрей Васильченко - Сумрачный гений III рейха Карл Хаусхофер

Впрочем, поиски японско-русского согласия как предпосылки такой грандиозной континентальной политики тоже не новы. Они начались, собственно говоря, уже в 1901–1902 годах. После Русско-японской войны, когда я в 1909 и 1910 годах был в Японии, попытки вновь оживились в контактах с Ито как носителем таких идей. В то время Соединенные Штаты сделали необычное заявление: чтобы устранить главные трудности в отношениях между Китаем, Японией и Россией, они предложили выкупить все железные дороги Маньчжурии и передать их во владение американскому капиталу, сближая таким способом русских и японцев. В колеблющемся общественном мнении Японии это понимают так: железной рукой в бархатных перчатках легче надеть узду на жеребца. Особые стремления затем проявила Италия. Для этой роли здесь пригодился Ричарди, вдохновивший Муссолини идеей создания Института Среднего и Дальнего Востока, посредством которого хотели осторожно взять на политический поводок самые ценные культурные круги Китая и Японии. На это не тратили больших финансовых средств, но зато Институту был передан один из роскошных дворцов эпохи Ренессанса. Риму свойственно особо впечатляющее умение убеждать. Институтом Среднего и Дальнего Востока управляют сенатор Джентиле, эрцгерцог Туччи и герцог Аварнский, сын бывшего посла при Венском императорском дворе. Обладающие трезвым умом, эти руководители проделали отличную работу, воздействующую на общественную психологию; не особенно углубляясь в сферу филологии, они занимались активной, в высшей степени важной и близкой народу культурной политикой, умело используя при этом длинный поводок.

Из самых недавних подготовительных попыток следует отметить большую роль графа Мушакодзи и хорошо известного барона Ошима. Мы знаем, что на протяжении всей войны с Китаем Япония сражалась лишь одной левой рукой, а правая постоянно находилась наготове в виде сильной резервной армии [Квантунской армии] в Маньчжурии. В результате этого были связаны силы, чья длительная скованность была нам не по душе. Урегулирование на границе произошло отчасти при весьма искусном приспособлении к обстоятельствам. Здесь имел место, к примеру, инцидент в Монголии, где японцы и русские пять месяцев вели ожесточенные бои, сопровождавшиеся большими потерями. В то время обе воюющие стороны одновременно получили приказы — одна из Москвы, другая из Токио — положить конец распрям. Затем состоялась впечатляющая церемония, когда в чисто японской традиции на ранее оспариваемом пространстве проводился совместный ритуал поминовения душ павших воинов, во время которого, — несмотря на его религиозный характер и мировоззренческую несовместимость, — присутствовавший там советский генерал Потапов вел себя безукоризненно. Японцы обставили ритуал как явление высшего психологического порядка. Во главе войск, маршировавших по полю с развернутыми знаменами к алтарю, шел убеленный сединами командующий. Каждый японец непреклонен в убеждении, что души павших воинов присутствуют в этот момент около алтаря, внимая посланию императора. Свидетельством чести советского генерала и сопровождавших его офицеров является выдающееся умение приспособиться к обстоятельствам, сохранить приличия, вынести столь длительную церемонию. Недопустимо, чтобы ее участники повернулись спиной к духам; они должны были отходить на значительное расстояние от алтаря, повернувшись к нему лицом. Было бы кощунством повернуться спиной к мысленно присутствующим духам предков. Этот проникнутый абсолютной верой ритуал, в высшей степени интересный и убедительный с точки зрения психологии народа, произвел глубокое впечатление на присутствующих, умудренных большим опытом в международных делах. Они могли также убедиться, что здесь весь народ без исключения твердо верит в переселение душ, в то, что благодаря подобающим поступкам на благо Отчизны во время короткого земного существования в загробной жизни можно разместиться наверху, а из-за промахов упасть вниз. Чувство, что весь народ — за исключением немногих вольнодумцев, стремящихся скрыть свои ощущения, — проникнут таким убеждением, дает ему невиданную силу, сплоченность, готовность к самопожертвованию. Наконец, в трансконтинентальном соединении в силу мировой политической необходимости геополитика с ее безмерно достигаемыми и достижимыми пространственнополитическими преимуществами преодолела идеологическое сопротивление. Такому ходу событий помогла и даже толкала к нему не в последнюю очередь двойная игра британской политики. Хилая линия европейского сотрудничества была поддержана лордом Галифаксом, вероятно, для вида, намного более сильная при противниках Чемберлена подготовила войну, и она до тех пор оттягивалась, пока вооружение не продвинулось достаточно далеко…