Виктор Лопатников - Канцлер Румянцев - Время и служение

Свойства характера, какие по мере взросления выявлял отрок Петр Румянцев, побуждают обратиться к молве, связанной с историей его появления на свет, а именно к эпизоду женитьбы его отца Александра Ивановича. Об этом упоминается во многих источниках петровского времени. Царь Петр вызвался содействовать семейному счастью своего помощника, лично убедившись, насколько невеста, которую пытались сватать, станет ему парой. Выбор царя пал на одну из самых богатых и знатных красавиц Петербурга — дочь тайного советника Матвеева. Явившись свататься, Петр заявил растерявшемуся было отцу невесты: «Ты знаешь, что я его люблю и в моей власти сравнять его с самыми достойнейшими». К свадьбе с графиней Матвеевой Александра Румянцева ожидал царский подарок — «чин бригадира с пожалованием нескольких деревень». Впоследствии это событие стали трактовать иначе, утверждая, будто бы существовала тайная связь царя с девятнадцатилетней Матвеевой. И женитьба была задумана Петром как прикрытие его любовных отношений. Что отцом мальчика, названного Петром, был не кто иной, как сам Петр I… В. Петелин в книге «Фельдмаршал Румянцев: 1725—1796», едва ли не по дням и часам восстановив хронологию тех дней, попытался опровергнуть эту версию {5} 5 Петелин В.В. Фельдмаршал Румянцев: 1725—1796. М, 2006. С. 15—18. . В самом деле, семейная жизнь новобрачных протекала, как подобает. У Румянцевых после женитьбы появилась на свет сначала одна дочь, затем вторая… И лишь рождение третьего ребенка — сына — вызвало кривотолки. Однако как не принять во внимание многочисленные заявления представителей поколения Романовых да и самой матери Петра Румянцева — Марии Андреевны Матвеевой-Румянцевой, прожившей долгую жизнь (1698—1788). Великий князь Николай Михайлович Романов (1859—1919) в многотомной истории дома Романовых трактует обстоятельства весьма определенно: «Красивая, живая и грациозная Матвеева обратила на себя внимание самого Петра и, по собственному ее признанию, не была противницей его желаниям. Она занимала первое место среди любовниц великого императора, он любил Марию Андреевну до конца жизни и даже ревновал ее, что случалось с ним не часто» {6} 6 Русский биографический словарь: Т. 17. Романова — Рясовский. С. 476. .

Альковные тайны сильных мира сего, подвергаясь многочисленным толкованиям, не всегда поддаются разгадке. Более того, слухам вокруг царственных особ в ряде случаев придается исключительное значение, порой они становятся весомее самого факта. На самом деле в XVII—XIX веках появление у самодержцев побочных детей было явлением нередким, история знает немало таких примеров. Сановники почитали за честь быть «молочными братьями» самому императору. Что касается судьбы Петра Румянцева, то вполне уверенно можно утверждать, что разговоры о его царском происхождении насколько помогали, настолько и вредили ему. Противоречия династического порядка, борьба вокруг престола грозили опасностью для каждого из носителей царской крови. Поэтому появление у монархов внебрачных детей старались всячески скрывать. Для законных наследников престола такие родственники не могли стать соперниками, у них не было законных прав претендовать на трон. Однако в ходе политических событий, характер которых трудно было предсказать, у тех, кому реально принадлежала власть, нередко появлялось сильное беспокойство. Известно, как непроста была жизнь семьи отца, да и самого Петра Румянцева в пору разных царствований: при Анне Иоанновне, Елизавете, Петре III, Екатерине II.

Румянцеву-отцу не довелось дожить до той поры, когда сын устремился к воинской славе. Свои «дерзости» и «проказы» младший Румянцев оставил только к тридцати годам, уже после его кончины. Армейская дисциплина, необходимость повелевать, настраивать офицеров и солдат на готовность пожертвовать собой требовали от полковника иного образа жизни. Петр Румянцев по-настоящему стал понимать это, когда пришло время решать реальные боевые задачи.

Началась Семилетняя война (1756—1763) против Пруссии, где Петру Румянцеву довелось приобретать боевой и командный опыт. Уже тогда качества предприимчивого, смелого, решительного командира выдвинули его в ряды перспективных военачальников. Это была сложная и противоречивая военная кампания, где успех и неудачи сопровождали боевые столкновения сторон. Прусскими войсками командовал сам король Фридрих II (Великий), демонстрируя воинское искусство и полководческий талант. Это ему принадлежит родившееся в ходе жесточайшего сражения при Цорндорфе (1758) суждение: «Русские войска можно скорее перебить, чем разбить». В той войне «королю-солдату», как еще называли Фридриха, довелось услышать о Румянцеве, а прусским полкам на себе испытать его победные удары. В ходе одного из сражений при Кунерсдорфе на Одере в августе 1759 года Румянцев смелой атакой своего полка в центре сумел опрокинуть неприятеля, тем самым обеспечив войскам общую победу. Противник оставил на поле битвы 172 орудия, пять тысяч прусских солдат было захвачено в плен. Командующий Салтыков был произведен в фельдмаршалы, а генерал Румянцев награжден орденом Святого Александра Невского.