Леонид Сандалов - Пережитое

Что же касается передвижения наших войск и предстоящих в приграничных округах маневров, то они, говорилось в Заявлении ТАСС, "имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата".

Такого рода выступление авторитетного государственного учреждения притупило бдительность войск, У командного состава оно породило уверенность в том, что есть какие-то неизвестные обстоятельства, позволяющие нашему правительству оставаться спокойным и уверенным в безопасности советских границ. Командиры перестали ночевать в казармах. Бойцы стали раздеваться на ночь.

За несколько дней до войны по просьбе генерала Попова я еще раз предложил командующему армией поставить перед округом вопрос о выводе из крепости 42-й стрелковой дивизии, но это только вызвало у него раздражение.

- Мы уже писали об этом, - возразил Коробков. Не поддержал меня и находившийся при этом Ф. И. Шлыков.

- О бесполезности еще раз ставить этот вопрос можете судить по аналогии, заявил он. - Несколько дней тому назад начальник отдела политпропаганды шестой стрелковой дивизии полковой комиссар Пименов послал в Военный совет округа письмо, в котором просил разрешить дивизии занять оборонительные позиции, а семьям начсостава отправиться из Бреста на Восток. И что же? Пименова заклеймили как паникера.

- И с сооружением запасных выходов из крепости ничего не выйдет, продолжал Коробков. - Работа эта слишком сложна и трудоемка. Ведь вопрос не только в том, чтобы пробить толстые крепостные стены. Запасные выходы из крепости потребуют постройки новых мостов через каналы и крепостные рвы, наполненные водой. Такая работа по плечу лишь саперному батальону, а снять сейчас батальон со строительства укрепрайона никто нам не разрешит. Да и взрывчатых веществ, необходимых для такого дела, у нас, кажется, нет. Давайте спросим у Прошлякова.

Вызванный к командарму армейский инженер-полковник А. И. Прошляков подтвердил, что действительно в армии взрывчатки чрезвычайно мало.

А по ту сторону Буга ни на минуту не прекращалась подготовка к разбойничьему нападению на СССР. В день опубликования Заявления ТАСС Гитлер вызвал в Берлин всех командующих и отдал им последние распоряжения В тот же день, 15 июня, фельдмаршал Клюге и генерал Гудериан возвратились к своим войскам и стали выводить их на исходные позиции.

Вспоминая те дни, я особенно отчетливо и ярко представляю себе все, что делал в субботу, 21 июня 1941 года: с кем встречался, о чем говорили, куда ходил и ездил.

Утром, как только я прибыл в штаб, командующий протянул мне телеграмму:

- Начальник штаба округа сообщает, что для участия в армейском опытном учении сегодня в Брест приедут представители из округа и из Наркомата обороны. Надо встретить их и устроить. А мы с начальником боевой подготовки едем сейчас на полигон и еще раз все там прорепетируем. Предупредите командиров соединений и частей, чтобы завтра к восьми часам на полигоне были все. как один...

После отъезда командующего ко мне зашел полковник И. В. Тутаринов начальник штаба механизированного корпуса.

- Генерал Оборин в течение нескольких дней проверял танковую дивизию в Бресте, а я - другую в Пружанах, - сообщил он. - Должен сказать, что постепенно дивизии эти начинают становиться дивизиями не только по названию.

Во время нашей беседы с Тутариновым в мой кабинет заглянул по какому-то поводу Шлыков. Начальник штаба мехкорпуса, обращаясь скорее к нему, чем ко мне, продолжал:

- В народе, да и среди войск, не прекращаются слухи о готовящемся вторжении немцев. Какие у вас имеются на этот счет данные из округа или из Москвы?

- Кроме известного вам Заявления ТАСС, ничего нет, - ответил Шлыков.

- Коль скоро округ и Москва назначили на завтра учение на Брестском полигоне, надо полагать, ничего угрожающего не предвидится, - попытался я ободрить Тутаринова.

Однако, как мне показалось, Тутаринов отлично понимал, что мы и сами не очень-то спокойны. Он заверил нас, что на учение все командиры соединений и частей мехкорпуса прибудут непременно, и ушел явно неудовлетворенный.

Расставшись с Тутариновым, я предложил своему заместителю по политчасти батальонному комиссару А В. Дюльдину и начальнику связи полковнику А. Н. Литвиненко поехать вместе со мной в Буховичи проверить наш командный пункт. Утро выдалось теплое. Путь пролегал по живописному берегу реки Мухавец. Яркое солнце делало заливные луга и зеленые рощи необыкновенно нарядными, праздничными. Тревожное настроение постепенно испарилось.