Татьяна Тарасова - Красавица и чудовище

А Леша Ягудин — трехкратный чемпион мира!

Таких людей в мире по пальцам одной руки можно пересчитать, одиночников, которые подряд бы выигрывали три высших звания. При теперешнем уровне развития одиночного катания Лешка скорее всего установил абсолютный рекорд. Мне кажется, что перекрыть Лешино достижение в обозримом будущем невозможно. Уже все прыгают четверные прыжки, у всех они есть даже в короткой программе. Причем не в каскаде, а с шагов, это трудней. У всех в короткой элементы такой сложности, что даже с незначительной ошибкой ты с первого места сразу улетаешь на четвертое-пятое и там отдыхаешь.

Что я еще могу вспомнить о чемпионате мира 2000 года? Барбара Фузар-Поли и Маурицио Маргальо, моя итальянская танцевальная пара, первый раз поднялись на вторую ступеньку пьедестала. Они прежде никогда не попадали в призеры, и для меня, и для них это большой успех. Не говоря уже об итальянской федерации. В оригинальном танце они выиграли у ставших чемпионами Марины Анисиной и Гвендаля Пейзера. Те в течение года три раза меняли оригинальный танец, он им никак не удавался, но и тот, что они выбрали, оставлял желать лучшего. А у итальянцев оригинальный танец с первого же соревнования сезона, со «Скейт Америки», стал своего рода эталоном.

Пять лет назад итальянская федерация обратилась ко мне с просьбой, чтобы я помогла этому дуэту. В то время они могли рассчитывать на звание самой тихоходной пары в мире. Никак у них не получалось разбежаться, скорость отсутствовала полностью. Зато сейчас итальянцы показали самый высокий темп на чемпионате. Первое, что я сделала, — посоветовала им взять тренера по физической подготовке. Они нашли своего земляка, работавшего с легкоатлетами. Изо дня в день они с ним набирали приличные нагрузки в силовой и скоростной подготовке. И отсюда появилась скорость, впрочем, после таких занятий она бы пришла к любому. Другое дело, что итальянцы превзошли все мои ожидания. А это уже благодаря тому, что они редкостные работяги.

Заговорила о танцах и вспомнила, что Марина Анисина — это мой родной ребенок, а точнее, внучка. Я же тренировала ее маму Иру Черняеву. Знаю чемпионку в танцах практически с момента ее рождения. На моих глазах она выросла, на моих глазах мама ее водила на каток. Ира много сделала, чтобы дочка состоялась как большая спортсменка. Когда Марину выгнала Линичук и отобрала у нее партнера Илюшу Авербуха, то они с мамой пребывали в большой тоске. Я ее позвала к себе в театр, чтобы как-то девчонка забылась и успокоилась. Но мать сказала твердо: «Нет, Татьяна Анатольевна, Марина останется в спорте, партнера мы найдем». Они и нашли Пейзера, не близко, правда, во Франции.

За скобками этого чемпионата остались двукратные мировые чемпионы Анжелика Крылова и Олег Овсянников. В принципе, это событие не касается меня непосредственно. Но я все еще не перестаю удивляться, как после того, что так долго с людьми прожито и так много сделано, они остаются совершенно никому не нужными: ни родной федерации, ни своим тренерам? Ко мне приходила Крылова, просила помочь ей хотя бы советом: бросать кататься или продолжать? Как такое может случиться, чтобы чемпионы остались одни? Великие — и никому не нужные. А потом, мягко говоря, удивляются: почему они уезжают? Да потому, что никто к ним больше не подходит и не спрашивает, как они живут, на что они живут, хотя до этого с большим удовольствием печатали сведения об их доходах, подсчитывали, что таких денег на всю жизнь хватит, забывая, что помимо доходов есть еще и расходы. Одно лечение Крыловой сколько сейчас стоит? Олег Овсянников, он тоже мой мальчик, он из моей группы. Так же, как и другие, которые были и есть сейчас в группе Линичук. Когда я ушла из спорта, то оставила своих детей Свете Алексеевой, моей помощнице, но их у нее забрали. И Рому Костомарова, и Илюшу Авербуха. Это к разговору, что я беру только готовых фигуристов. Овсянников на следующий год у нового тренера стал третьим в мире, чудес же не бывает. Олег долго катался с дочкой Светы Алексеевой — Леной Костомаровой. Пары разбивались, для того чтобы освобождать партнеров. А пары были хорошие.

Весной 2000 года мне позвонили из Нью-Йорка и сказали, что меня включили в число двадцати пяти людей, которые за столетие внесли самый большой вклад в развитие фигурного катания. Русских в этом списке трое: Катя Гордеева, Тамара Москвина и я. В нем много американцев, что неудивительно — опрос проводился американским журналом. О каждом из двадцати пяти они собираются напечатать по большой статье. Наверное, они отметят, что в трех из четырех видов фигурного катания мои ученики становились олимпийскими чемпионами и чемпионами мира.