Мы тоже пополнялись за счет отходящих с запада одиночек и групп. Но это было слабое подкрепление.
26 июня, после боя, который длился без перерыва сутки, я выехал на командный пункт армии, находившийся в роще восточное Лупка. Начальник штаба генерал-майор Писаревский поставил перед нами новую задачу. На правах товарища по академии я спросил его:
— Ну, Дмитрий, скажи честно, как там наши дела?
— Пока неважные. Двадцать седьмой корпус отходит. Твоя дивизия может попасть под фланговый удар, так что срочно свяжись с соседом…
Немедленно еду на правый фланг. У железнодорожного моста встречаю командира 135-й стрелковой дивизии генерал-майора Ф. Н. Смехотворова.
— А где командир корпуса?
— Он скоро будет, — ответил Федор Никандрович.
— Ну что ж, давайте пока без него обсудим наши дела, — предложил я.
Мы проинформировали друг друга о положении соединений.
Когда я узнал, что готовится взрыв железнодорожного моста через реку Стырь, посоветовал повременить с этим.
— На том берегу есть еще наши части. Вот отойдут они — тогда пожалуйста.
Подъехал командир корпуса генерал-майор П. Д. Артеменко. Я передал ему приказ командарма держаться до подхода 31-го корпуса.
— Хорошо, — ответил он. — А то я хотел уже начать отвод соединений. Ведь мы, по существу, уже в тылу противника.
Мы разъехались. Прибыв на свой КП, я немедленно связался с Писаревским и доложил о разговоре с соседями. Он сказал, что тоже беседовал с Артеменко.
Тут телефон внезапно замолчал.
Через некоторое время связь с 27-м корпусом удалось восстановить и по радио и по телефону. А вот со штабом 5-й армии из-за непрерывных бомбежек телефонная линия все время выходила из строя. С левым соседом, 126-й стрелковой дивизией, связь поддерживали через 489-й полк. Это усложняло управление войсками.
Из частей на КП возвратились начальник штаба дивизии подполковник Чернов и комиссар Григорьев. Они доложили, что на участке 489-го полка противнику удалось в нескольких местах форсировать реку и захватить плацдарм.
Некоторые бойцы под натиском превосходящих сил противника начали отходить. Положение становилось критическим. Я распорядился немедленно провести контратаку своим резервом и восстановить положение.
Офицеров штаба и политотдела направил на позиция, чтобы остановили паникеров. Командира танкового полка подполковника Каншина вызвал к себе. Он доложил о готовности резервного танкового батальона к контратаке и пригласил в выделенный мне танк. Я отказался.
— Кто меня увидит в машине?
Взял коня и на нем поскакал в 489-й полк. Побежавших бойцов удалось возвратить назад. Часть перешла в контратаку и отбила утраченные позиции. В этом бою погиб подполковник Каншин. Немцы подожгли командирский танк, и он взорвался. Потеря тяжелая.
Противник вновь предпринимает отчаянные попытки прорвать нашу оборону. Он то на одном, то на другом участке форсирует Стырь. Все чаще приходится нам пускать в ход гранаты и штыки.
Большой урон врагу причинили артиллеристы и минометчики. Они вели массированный огонь по скоплениям гитлеровцев на противоположном берегу, по переправочным средствам.
С утра 28 июня противник нанес бомбовый и артиллерийский удары по нашему переднему краю. Казалось, ничего живого не осталось после этого налета. На стыке 743-го мотострелкового полка и соседней 135-й дивизии противник переправил через Стырь до батальона пехоты и вклинился в нашу оборону. Пришлось снова бросить в бой свой резерв — 3-й батальон 743-го полка с танковой ротой. Контратаку поддержал правый сосед — 135-я дивизия. Совместными действиями мы разбили переправившегося противника и захватили много пленных.
В это же самое время гитлеровцы начали наводить переправы и на стыке 489-го мотострелкового полка со 126-й стрелковой дивизией. Но все их попытки преодолеть Стырь потерпели неудачу. Немцы понесли тяжелые потери. Более 300 солдат и офицеров неприятеля было уничтожено, свыше 200 человек пленено.
Через несколько дней против нас было предпринято что-то вроде «психической» атаки. На окопы посыпались снаряды, которые при падении испускали какие-то дымы. Часть бойцов с возгласами «Газы» начала надевать защитные средства. Некоторые бросились на землю, зажимая рот руками, иные побежали к болоту или реке. Пришлось срочно наводить порядок. После этого случая политотдел дивизии провел в частях массовые беседы о том, как следует вести себя при газовом нападении, о надежности наших противохимических средств.
Читать дальше