Иван Алиханов - «Дней минувших анекдоты...»

Наши милые соседи встретили мой выход из воды аплодисментами. Прибежала сестра и стала мне выговаривать.

— Ты же сказала, — в шутку ответил я, — что лучшего места для смерти мне не найти, вот я и хотел попробовать.

Возвращаясь с озера Тахо, мы остановились в столице штата Калифорния городе Сакраменто. Надо было сходить в туалет. «Пойдем в Конгресс штата», — предложила Лизочка. Я высказал сомнение, что нас туда не пустят. «Не пустить человека идущего в Конгресс или в гостиницу — это нарушение его конституционных прав!» — сказала моя сестра.

Американцы в высшей степени доброжелательны и радушны. Не перестает удивлять, как каждый знакомый предлагает свои услуги. Однако на мой вопрос: «Кто такой доктор Хайдер?», который я неизменно задавал, все недоуменно разводили руками. Покойный телекомментатор Дунаев каждый день морочил нам голову, показывая чудака, который 200 дней «голодал» у Белого дома. Нам внушали, что по популярности доктор Хайдер (сейчас о нем уже никто не помнит) чуть ли не второй человек в Штатах после Рейгана. Затем, «прекратив голодовку», доктор Хайдер якобы начал свою президентскую кампанию. В Штатах же о нем никто ничего не слышал, включая и нашего собственного корреспондента «Известий» в Сан-Франциско. Я спросил у него: «Как же так получилось?» «Я не слушаю наших передач», — ответил он мне.

Бездомного героя, которого раздувал и раздул Генрих Боровик, некоего Маури, сердобольные москвичи пригласили в Москву и там вручили ему подарки, и предлагали жилье (сейчас трудно поверить, что было именно так). На самом деле Маури оказался вовсе не бездомным. Когда мы дома смотрели душещипательные передачи о нем, в Штатах как раз проходил его бракоразводный процесс и суд решал, какая часть собственного дома будет принадлежать ему, а какая — его бывшей жене.

А Пелтиер! Сейчас о нем уже никто не помнит, но сколько было шуму! Присужденный к пожизненному заключению за убийство индеец слепнет в тюрьме! Срочно помочь бедняжке Пелтиеру!

И вот из страны «психушек», и лагерного, и тюремного беспредела, из страны бомжей, нищих, процветающего бандитизма и тонущих подводников, из чернобыльского распадающегося государства, беременного кровавыми национальными войнами, где на огромных территориях без врачебной помощи и медикаментов умирают дети, инвалиды и старики, в благополучную Америку за государственный счет была отправлена делегация из четырех окулистов наивысшей квалификации!

Каково лицемерие и хамство по отношению к своему народу!

Американцы, ради которых вся эта комедия и была устроена, разумеется, об этой глупости никогда не слышали.

Довелось мне встретиться в Сан-Франциско с бывшим студентом нашего института Анатолием Голетиани, евреем, эмигрировавшим из Советского Союза лет десять тому назад. Работает он в фирме по продаже недвижимости.

— Поначалу, — рассказал он, — еврейская община помогла мне, но они никак не могли взять в толк, в чем суть моей специальности. Я объяснял им, что работал заведующим учебно-спортивным отделом добровольного спортивного общества «Буревестник».

— А чем состояла ваша работа? — допытывались они.

— Ну, я помогал в организации спортивной работы в высших учебных заведениях, заботился о сборных студенческих командах, составлял календарь учебно-тренировочной работы и соревнований…

— А чем же тогда занимались сами учебные заведения? Почему они сами не организовывали свои команды? А вы можете кого-нибудь тренировать по какому-либо виду спорта?

— Нет, я чистый организатор.

— И вот, — продолжил наш бывший студент, — пришлось мне первые пять лет работать шофером такси. Сначала я спрашивал у клиентов, по какой улице проехать, чтобы было короче. Щедрые американцы, когда узнавали, что я новичок, да еще из Союза, подбадривали меня и платили хорошие чаевые. Потом я купил дом в рассрочку, отремонтировал его сам. Цены на дома поднялись, и я с выгодой его продал. Тогда мы с братом организовали свою контору по продаже недвижимости. А через восемь лет я вернулся в Тбилиси и хотел забрать в Америку свою жену и дочь. Но жена в Сан-Франциско не осталась, в Тбилиси с моими посылками — она королева, а здесь никто…

А мы с Лилли остались жить в Америке, потому что возвращаться нам было некуда. Вова — муж Лилли вернулся и вскоре погиб: его — уже бездомного — убили пьяные отморозки.

Лилли работала ночами. Сначала сиделкой, потом няней и продолжала упорно учиться. Окончила колледж в Марин-каунти, потом Стенфордский университет, стала бакалавром, затем и доктором. Сейчас Лилли работает в реанимационном отделении госпиталя Святой Марии в Сан-Франциско. Помимо основной работы, Лилли консультирует сослуживцев и студентов, проходящих практику в больнице по уходу за больными после операций на сердце. А главное, Лилли вышла замуж за эмигранта из Германии, и у них родилась дочь Летиция, которой сейчас девять лет, она учится в пятом классе и совершенно свободно владеет тремя родными для нее языками — русским, английским и немецким (фото 94).