Елена Таничева - Грейс Келли. Как стать принцессой…

Постепенно из творческих их отношения перешли в личные.

Грейс попросила Гвен Роббинс принять Роберта в ее доме в Англии. И сама собиралась приехать туда, чтобы пообщаться с ним в свободной обстановке.

Герцогиня на охоте

Роберт произвел на Гвен не лучшее впечатление, заявив во всеуслышание после телефонного разговора с княгиней Монако: «Я из нее веревки могу вить, если захочу». Но Грейс была совершенно очарована. Она пригласила Гвен в Монако, чтобы та служила ширмой для их с Робертом встреч. Они выезжали в горы на автомобиле с личным шофером княгини, втроем, но потом Гвен оставалась в машине, якобы ей было трудно ходить из-за больного колена, а Грейс и Роберт отправлялись на прогулку, скрывались из виду, и иной раз отсутствовали по нескольку часов. Грейс возвращалась счастливая, сияющая. Она говорила подруге, вздыхая, как впервые влюбленная школьница: «Как это прекрасно — просто побыть с ним наедине!»

Однако Гвен была уверена, что Грейс так и не вступила с Робертом в интимную связь: «Физическая сторона не была для нее главным. Грейс обожала флирт. В нем заключалась для нее вся та нежность и романтика, которых ей недоставало с Ренье».

Роберт Дорхельм никогда не рассказывал подробностей о своих отношениях с княгиней Монако. В этом плане он проявил себя порядочным человеком. «Я не хочу ворошить прошлое, — говорит он. — Пусть все останется так, как есть. Ведь ее больше нет в живых».

Актриса и принцесса Монако Грейс Келли и ее драгоценная брошь в виде петуха

Дорнхельм был первым. Когда романтические отношения с ним утратили остроту, Грейс без малейшего сомнения завела роман с двадцатидевятилетним Джеффри Мартином Фитцджеральдом, с которым познакомилась в самолете, и при этом парень даже не узнал княгиню Монако в кокетничавшей с ним даме.

Потом был тридцатитрехлетний шведский актер Пер Маттсон, пиком отношений с которым стала ночь, когда подвыпившая Грейс пригласила его в номер отеля, и до утра… распевала с ним комические романсы.

Потом пришла очередь бывшего манекенщика, а ныне нью-йоркского ресторатора Джима Мак-Маллена, которого Грейс пригласила на недельку погостить в Монако, побывала с ним на всех вечеринках, но — не позволила ничего неподобающего, да и сам он не решился домогаться стареющей княгини. «Она была совершенно необыкновенная, Ее Светлейшее Высочество», — с трепетом вспоминал Мак-Маллен.

«Плюшевые мальчики» — так называла их Грейс. Они были для нее эквивалентом плюшевой игрушки, которую маленькая девочка обнимает, когда надо утешиться, берет с собой на прогулку, ведет воображаемые диалоги… Всего их было около дюжины, молодых спутников стареющей Грейс.

Во время прогулки

«Ей хотелось одного — блистать до конца своих дней, — говорит Гвен Роббинс, — и эти молодые люди давали ей такую возможность. Они ей льстили. С ними не соскучишься».

«Плюшевые мальчики» стали утешением для Грейс в трудный период ее жизни, когда у нее начался климакс и она стремительно располнела.

«Она постоянно донимала меня звонками. «Что мне делать, — жаловалась она. — Я стала такая толстая. Я не влезаю в свои платья, а мне ведь надо появляться в обществе». Она обратилась к одному врачу, затем к другому, но все они твердили одно и то же. Ее организм удерживает воду. А это означает изменения в ее жизни», — рассказывала Гвен Роббинс.

«В 1976 году, когда ей исполнилось сорок семь (именно в этом году у нее завязался роман с Робертом Дорнхельмом), Хауэл Конант был вынужден совершить специальное путешествие в Монако, чтобы заново снять семейство на официальную рождественскую открытку. Княгиня, посмотрев пробные снимки, сочла, что выглядит на них слишком толстой. Семейная рождественская открытка Гримальди — официальная фотография Грейс, Ренье и их детей, сделанная Хауэлом Конантом, — печаталась почти каждый год начиная с 1956 (все члены семейства — в одних и тех же позах, на фоне одних и тех же декораций). Эти открытки представляют собой удивительную семейную хронику: вот на свет появились один за одним младенцы, вот они превращаются в подростков, затем растут и развиваются все дальше, пока в один прекрасный день не оказываются рядом с собственными родителями совершенно взрослыми людьми. На висках Ренье пробивается седина, затем она становится все заметнее, и вот он уже белый как лунь. Водолазки, широкие воротники, расклешенные брюки, кроссовки — мода давно прошедших десятилетий. И только Грейс не меняется (подтянутая, стройная, белокурая, улыбающаяся), а после сорока выглядит даже лучше, чем в восемнадцать, — и так до 1976 года, когда внезапно, в считанные месяцы, роза увяла, — констатирует Роберт Лейси. — Грейс всегда любила вкусно поесть и попить и не отказывала себе в этом удовольствии. Ее излюбленные блюда, начиная с кровяной колбасы и кончая жареным цыпленком, содержали большое количество жира, слабость к шампанскому и коктейлям также не способствовали стройности ее талии. Однако истинная причина столь резких изменений во внешности Грейс на сорок седьмом году ее жизни заключалась не только в склонности к перееданию. Просто пришло ее время. Грейс страдала от особенно болезненного и тяжело протекавшего климакса».