Николай Кондратьев - Маршал Блюхер

— Мы без вас не поедем, Василий Константинович!

— Первый камень — ваш. Иначе город стоять не будет.

— Что с вами поделаешь. Положим камень, и не один. Будут стоять наши города. Раздвинем тайгу. Поехали, ребята.

И пошел по Амуру военный корабль. С песнями пошел. И командарм пел вместе с молодыми. И особенно ему нравилась такая близкая, выстраданная:

И ребята просили рассказать про штурмовые ночи Спасска, волочаевские дни. И командарм рассказывал. И пели про Каховку. И снова рассказывал.

Высадились на глухом, таежном берегу. Комары летали тучами. Лезли в глаза, уши, рот. Как укусят — волдырь. Поставили палатки. Днем — терпимо, вечером — холодно. Вырыли первые землянки. Кто‑то поставил щит: «Копай город».

Копай город! Сражайся с вековой тайгой. 12 июня командарм Блюхер вместе с лучшими рабочими А. Смо–родовым и И. Дурневым положили первые кирпичи в городе, названном Комсомольск–иа–Амуре.

— Гфрод‑то город, а жить некому, — покачал головой Смородов. — Плохо у нас с жителями на Дальнем Востоке. Уж больно он дальний.

— Да, людей у нас мало. Это самый большой недостаток нашего края. Надо обратиться с призывом ко всем комсомольцам, ко всей молодежи Советского Союза: приезжайте строить Комсомольск, ставить фабрики и заводы. Дальнему Востоку нужны рабочие руки.

И призыв был брошен. Добровольцы поехали покорять тайгу.

Блюхер радовался эшелонам, везущим бетонщиков и каменщиков, судостроителей и металлургов, чернорабочих и ученых.

На берегу Уссури заложили город Лесозавод. В нем вырос крупнейший в крае лесокомбинат. Диверсанты сожгли его. Строители поставили новый лесокомбинат.

На большой карте Дальнего Востока командарм ставил алые флажки: отмечал новые поселки, станции, города. Только на одной золотой Колыме выросли: Магадан, Ягодный.

Фронт строительных работ расширялся. К командарму приходили с просьбами:

— Засыпаемся, Василий Константинович. В сроки не уложимся, если не поможете. Придумайте что‑нибудь. Помогите.

А что придумаешь? Снять полк с занятий и послать на прорыв? А осенью приедут из Москвы строгие поверяющие и поставят воинам–труженикам неудовлетворительные оценки. Это не помощь, а обман государства.

Надо вербовать строителей из числа демобилизующихся красноармейцев. И командарм часто напоминает об этом политработникам. И сам, выезжая в части, беседует по душам с бойцами, уходящими в запас. Слушают внимательно и вроде согласны, а когда спросишь: «Кто останется здесь, на Дальнем Востоке?» — молчат, переглядываются. Иногда признаются честно:

— Останешься, а как жить? Дело молодое, а невесты нет. А на родине ждут. Письма пишут.

И они правы. Невест нет, а значит, и жен не будет. И семьи не будет.

Да, Дальнему Востоку нужны женщины. Их надо приглашать сюда, звать. И командарм Блюхер посоветовал жене командира полка Валентине Хетагуровой:

— Сделайте доброе дело, обратитесь с призывом к девушкам густо населенных центральных районов: пусть приезжают на Дальний Восток. Не спешите. Подумайте над каждым словом.

Через несколько дней Валентина Хетагурова показала свое письмо командарму. Василий Константинович прочел, одобрил:

— Все правильно. И от сердца. Пошлем в печать.

Письмо Валентины Хетагуровой стало известно всей стране:

«Дорогие подруги! Вместе со всеми дальневосточницами я зову вас приехать к нам… Нам нужны слесари и токари, учительницы и чертежницы, машинистки и счетоводы, конторщицы и артистки. Все в равной степени. Нам нужны просто люди смелые, решительные, самоотверженные. И вот мне хочется, чтобы вслед за нами, подругами дальневосточных командиров, в наш край поехали тысячи отважных и смелых девушек. Я призываю вас, дорогие подруги, сестры, комсомолки, девушки нашей страны, помочь нам в большом и трудном деле. Бросим клич—на Восток! Вас ждут там замечательная работа, замечательные люди, замечательное будущее».

Девушки откликнулись на письмо Валентины Хетагуровой и поехали на Дальний Восток…

Выступая 8 февраля 1934 года на XVII съезде партии, командарм Блюхер, используя неопровержимые факты, показал, как японские империалисты, захватившие Маньчжурию, готовятся к нападению на Советский Союз.

— Все, что мы делаем на Дальнем Востоке, — говорил Блюхер, — подчинено только обороне наших дальневосточных границ, в то время как мероприятия японского командования преследуют цели нападения. Мы делаем все для обороны, они — все для нападения. В этом коренное различие.