Клаус Манн - На повороте. Жизнеописание

Клаус Манн был участником Первого съезда советских писателей, своими глазами увидел советскую действительность, почувствовал живую связь между писателями и читателями, с удовлетворением отметил, что литература в нашей стране не украшение, а «действующая часть общественной жизни». Критически отнесся он к атмосфере культа личности Сталина, а позже назвал непростительной слепоту сталинского окружения, поверившего Гитлеру и заключившего с ним пакт о ненападении.

За свою относительно недолгую жизнь Клаус Манн написал семь романов, две пьесы, несколько томов рассказов и эссе, путевых очерков и статей. Венцом его творчества стала книга «На повороте» — живописная мозаика, органично соединившая в себе воспоминания, дневники и письма. Это путешествие по собственной жизни, зародившееся в глубине души размышление о ее смысле. Когда-то мемуары служили лишь вспомогательным документом, источником биографических сведений, теперь они стали самостоятельным жанром словесного искусства, обрели широкую читательскую аудиторию. Биография личности — микрокосм истории. Книга Клауса Манна — это не только автобиография, это история семьи Томаса Манна, целая портретная галерея выдающихся европейских и американских писателей, мастеров искусства, политических деятелей. Но прежде всего, разумеется, жизнеописание, отчет о жизни самого Клауса Манна. И он соблюдает главное правило мемуариста — откровенность по отношению к самому себе, пусть даже и невыигрышными для себя признаниями.

Автор умеет показать человека своей эпохи, выхватить его из массы, раскрыть характер, выделить индивидуальные черты, найти точные штрихи, чтобы закрепить образ героя в памяти читателя. Все лица в движении, пластичны, осязаемы. Стиль отличается живостью, смелостью, утонченной порывистостью, ритмической красотой. И если очарование стиля писателя в переводе порой как бы затуманивается — об этом приходится только сожалеть. В его книге беспристрастность летописца соединяется с пристрастностью художника. Сравнивая романы с мемуарами, Белинский отмечал, что степень достоинства произведения зависит от степени таланта писателя и «мемуары, если они мастерски написаны, составляют как бы последнюю грань в области романа, замыкая ее собою».

Жизнеописание Клауса Манна «На повороте» — замечательная книга, она стоит в ряду с такими произведениями мемуарной литературы, написанными на немецком языке, как «Обзор века» Генриха Манна и «Вчерашний мир» Стефана Цвейга.

Все произведения Клауса Манна пронизаны током его времени. Он рассказывал о своей эпохе и о себе. Все его творчество воспринимается как отчет о его жизни. Он писал о страданиях и борьбе, он писал о проблемах Германии и Европы сегодняшнего дня во имя завтрашнего дня Германии и Европы. И сквозь все его творчество, даже в вещах довольно оптимистических, непременно прорывается какое-то темное, подспудное течение, трагический мотив, вырисовывается феномен смерти в форме самоубийства.

Болезненная чувствительность, душевная предрасположенность к гибельному восторгу, «симпатия» к смерти у него зародилась рано. Уже взрослым он напишет: «Крылья смерти, коснувшиеся многих моих незнакомых старших братьев, бросили тень и на мой детский лоб». Этому способствовала прямо-таки эпидемия самоубийств среди его родственников и друзей. Покончили с собой две сестры Томаса Манна — Карла и Юлия, дядя Эрик по линии матери, потом друзья — Рикки, Герт Франк, Вольфганг Хеллерт, Рене Кревель. В эмиграции волна самоубийств унесла близких ему писателей: К. Тухольского, Эрнста Толлера, Стефана Цвейга и других. Он писал некрологи и при каждом расставании отдавал частицу самого себя, а его готовность умереть возрастала еще на один градус. Через все его произведения проходит сквозной мотив смерти: то ее страшный лик расплывается в одном очертании с обликом любви, то она воспринимается как избавление, то как тихий страх, колыбель и гроб становятся чуть ли не одинаковыми. Клаус Манн рассматривает смерть как элемент мистерии, как таинство бытия. Он и сам с ранней поры был болен смертью. И всю жизнь должен был противиться ее манящему зову.

Эрика Манн в одном из писем свидетельствует, что уже в 1934 году, то есть когда ему было двадцать восемь лет, он взвешивал возможность самоубийства как альтернативу жизни. Дневники писателя, как точные сейсмографы, регистрировали его состояние. Кризис обострился в 1942 году, тогда особенно часто находили на него «минуты душевной невзгоды», и он настойчиво добивался, чтобы его добровольцем взяли в американскую армию, жаждал уехать туда, «где стреляют пушки». И когда меланхолия доходила до оцепенения, он прибегал к «волшебному» лекарству, погружался в «искусственный рай». К наркотикам он тоже пристрастился рано и не раз проходил курс лечения. Участие с оружием в руках в войне против ненавистного гитлеровского режима послужило источником оптимизма, укрепило душевное состояние, вернуло его к творчеству.