Капка Кассабова - Двенадцать минут любви

Это буквально за углом нашего отеля, в клубе, известном просто своим адресом — Риобамба, 416. Когда я подхожу туда и начинаю изучать афиши, меня поражает обилие милонг, проводимых здесь каждый вечер под разными названиями. Сегодня это «Поцелуй».

Поднимаюсь по лестнице, отодвигаю красную плюшевую портьеру и оказываюсь на своей первой аутентичной аргентинской милонге. Ноги в туфлях на небольшом каблуке дрожат. Не идеальное состояние для танцев. Впрочем, у меня масса времени, чтобы успокоиться, ведь с тех пор, как я заплатила на входе и присоединилась к женщинам у стены, никто не обращает на меня внимания.

Да, на милонгах женщины и мужчины сидят друг напротив друга, как два враждующих племени. Губная помада служит боевой раскраской, кортина — сигналом к атаке. Каждый четверг здесь проходит ритуальная «битва полов», приносящая наслаждение ее участникам. На войне нельзя без иерархии, поэтому хозяйка — крашеная блондинка средних лет с декольте — ведет меня за дальний столик на заднем фланге. Несмотря на невыигрышное место, я ничуть не расстраиваюсь, наоборот, радуюсь, что не придется сидеть у всех на виду и есть возможность осмотреться и привыкнуть. Публика подобралась разного возраста, но в основном старики — на мой юный взгляд — те, кому за сорок. Женщины, все как одна с длинными волосами, в соблазнительно обтягивающих нарядах и красивых туфлях разного цвета, в том числе открытых. А я? С короткой стрижкой, в узкой джинсовой юбке, разрез на которой с каждым днем все больше и больше увеличивается, постепенно добираясь до бедра, и в футболке. При первом же взгляде на меня понятно, что я здесь чужая. Ну, во-первых, никому из завсегдатаев не пришло было в голову нацепить юбку из денима. Во-вторых, все дамы, независимо от возраста, требований хорошего вкуса или дряблости тела, верх выставляют напоказ. В Окленде я думала, что одеваюсь провокационно, здесь же на мне явно слишком много одежды, даже туфли — и те с закрытыми носками.

(Пауза . Новичку в помощь: не спрятанные ступни — своего рода жест доверия. Открытый носок как будто говорит партнеру: «Вот, я показываю тебе свой палец на ноге, и, быть может, он тебе понравится. Я доверяю тебе и надеюсь, что ты не наступишь и не сорвешь мне ноготь». Обнаженный большой палец в танго — все равно что бикини в пляжной моде. Ну а степень откровения варьирует, доходя до кульминации в виде босоножек на шпильке высотой от семи до девяти сантиметров с несколькими ремешками — что сопоставимо со стрингами. В первый год занятий при большом желании можно позволить себе туфли с полуоткрытым носком, босоножки же — самоубийство).

Музыка здесь отличается от той, что на милонгах в Окленде. Никаких признаков Пьяццоллы, зато час за часом я слышу традиционные оркестры — как правило, с четырьмя бандонеонами — привет из 1930–1940-х годов. Ближе к полуночи танцпол наводняется людьми, но по-прежнему ко мне никто не приближается.

С безучастным лицом сижу за столиком, потягивая колу и взращивая внутренние комплексы: «А вдруг я не котируюсь здесь, в королевстве зорких мужчин и вспыльчивых женщин? Или тут из принципа не танцуют с чужими? Может, ганчо и сакады, которые я отрабатывала, — все зря, и мне никогда не станцевать с аргентинцем?» Настроение мое неумолимо падает, что естественно для девицы, подпирающей стену на танцевальном вечере.

И вдруг, с началом новой танды , когда старые пары расходятся и складываются новые, я ловлю на себе взгляд. Мужчина кивает мне, или это просто дружеский жест? А может, у него тик? Но тут он наклоняет голову более явно, и это точно приглашение на танец. Первое в жизни кабесео! Мое сердце отчаянно колотится.

Мы встречаемся на подходе к танцполу, который кажется чересчур заполненным, чтобы вместить еще и нас. Он что-то говорит на испанском, но, увидев, что я не понимаю, переводит:

— Весь вечер я искать ваш взгляд.

На вид лет тридцати пяти, невысокого роста, с подстриженной бородкой и крепким мужским запахом, — человек, которого я не забуду никогда, хотя уже через полчаса он уйдет из моей жизни. Но это поворотный момент. Я невыразимо счастлива стоять, а не сидеть, танцевать, а не ждать.

Не могу сказать, хороший ли он танцор, так как делает он что-то непривычное. Сильно прижавшись, он просто аккуратно ведет меня кругами, потрясающе попадая в музыку, ни разу не наткнувшись на другие пары. Потом мягко переходит на маленький шаг, а я без труда подхватываю, но названия фигуры не знаю.