Серафима Чеботарь - «Звезды», покорившие миллионы сердец

По воспоминаниям, именно с ним Симона впервые по-настоящему узнала радости плотской любви – к сожалению, сам Сартр был в этом вопросе не на высоте: по признанию Бьянки Бьененфелд, Сартр «приносит мало наслаждения в занятиях любовью. Он не хочет ваше тело – он хочет лишь завоевывать женщин». Нельсон немедленно предложил ей руку и сердце, однако Симона снова отказала: она была по-настоящему влюблена в Нельсона, но не захотела оставить Сартра, которому чувствовала себя обязанной – этого Нельсон так и не смог ни понять, ни простить. Ее отношения с Нельсоном, которого Симона называла «любимым мужем», длились почти 15 лет – их плодом были более трех сотен писем, опубликованных после ее смерти. Удивительно, но в них Симона, которая всегда старалась предстать независимой и свободной от всех обязательств, называет себя «послушной восточной супругой». «Я буду умницей, вымою посуду, подмету пол, куплю яйца и печенья, я не дотронусь до твоих волос, щек, плечей, если ты мне не позволишь», – писала она. Она искренне любила Олгрена и всю жизнь носила подаренное им простенькое обручальное кольцо, но так никогда не поселилась с ним под одной крышей. Некоторые считают, что ее брака с Нельсоном не допустил сам Сартр, который испугался, что ставший достоянием гласности распад «великого союза двух философов» может сильно повредить как ему лично, так и экзистенциализму в целом. «Люди ждали, что я буду верной Сартру, – писала Симона. – Поэтому я делала вид, что так оно и есть». Она уже поняла, в какую ловушку загнала себя, согласившись когда-то на «взаимосвободную любовь», но уже ничего не могла сделать: свои убеждения она готова была отстаивать до конца, а ее любовь к Сартру была главным из них.

Вернувшись в Париж, Симона с головой ушла в работу над своей главной книгой. Двухтомник под названием «Второй пол» вышел в 1949 году и произвел эффект разорвавшейся бомбы: в своем труде Бовуар весьма подробно исследовала историю эксплуатации одним полом – мужским – другого пола, то есть женщин, и призывала женщин сбросить наконец ярмо векового рабства. Книга открывалась высказыванием философа Серена Кьеркегора: «Родиться женщиной – какое несчастье! Но в семьдесят раз большее несчастье, когда женщина этого не осознает».

За этот труд Симона де Бовуар была объявлена родоначальницей феминизма и предана анафеме практически всеми мужчинами мира: даже Альбер Камю, бывший ее близким другом, утверждал, что де Бовуар превратила французского мужчину в объект презрения и насмешек. Рассуждения Симоны о праве женщин на аборты, о лесбийском сексе и праве женщины на интеллектуальную жизнь вызвали бурю споров. Сартр гордился тем, что именно он подсказал Бовуар идею этой книги, и всячески поддерживал подругу, демонстрируя их свободный союз как первое доказательство правоты Симоны и установления новых отношений между мужчиной и женщиной. С 1952 года роман Симоны и Нельсона почти сошел на нет – американского писателя она сменила на молодого – ему было всего 27 лет – журналиста журнала Temps modernes Клода Ланцмана, обаятельного, талантливого и циничного. Симона писала: «Его близость освободила меня от бремени моего возраста. Благодаря ему я вновь обрела способность радоваться, удивляться, пугаться, смеяться, воспринимать окружающий мир». Клод же дал ей смелость и силы написать новый роман «Мандарины», в основу которого легла ее переписка с Нельсоном. Олгрен был взбешен – он не собирался выставлять свою личную жизнь напоказ всему миру: «Черт бы ее побрал, – говорил он в интервью. – Любовные письма – это слишком личное. Я не раз бывал в публичных домах, но даже там женщины держат двери закрытыми». Симона оправдывалась, объясняя ему в очередном письме: «Роман не отражает историю наших отношений. Я пыталась извлечь из них квинтэссенцию, описав любовь женщины, похожей на меня, и мужчины, похожего на тебя». Однако их отношения на этом прекратились.

Нельсон Олгрен

За роман Симона получила Гонкуровскую премию, которая когда-то обошла Сартра, а на гонорар купила себе квартиру неподалеку от кладбища Монпарнас. Туда она – впервые в жизни – пригласила жить мужчину: Ланцман, к немалому неудовольствию Сартра, прожил вместе с Симоной почти семь лет. Для Сартра в это время главной любовницей стала политика – его небывалая политическая активность вошла в легенды. Его называли самым политически активным философом и самым философствующим политическим деятелем. Однако политика скорее была призвана создать шум вокруг его литературных произведений, самые знаменитые из которых – пьесы «Грязные руки» и «Дьявол и Господь Бог», цикл «Дороги свободы», а также первый том «Критики диалектического разума». Симона де Бовуар вспоминала, что Сартр так напряженно работал над «Критикой», что был вынужден постоянно прибегать к искусственным стимуляторам – не только кофе, виски и табаку, но и наркотикам. По его словам, с транквилизаторами он «соображал в три раза быстрее, чем без них», однако таблетки сильно подорвали его и без того слабое здоровье. Второй том «Критики» так и не был дописан; неоконченным остался и цикл «Дороги свободы».