Галина Артемьева - Мне всегда везет! Мемуары счастливой женщины

Да — все загляденье! Потому что жизнь — загляденье. Успеть бы налюбоваться!

Но были и в эти годы в моей жизни тяжелейшие испытания, какие, по справедливости, не должны, наверное, проходить люди, живущие в уважающей себя стране.

Были чудовищные события, связанные с крушением последних иллюзий. Я написала о них в романе «И в сотый раз я поднимусь», который не раз тут упоминала. И если к каким-то, пусть болезненным, воспоминаниям мне пришлось в этой книге вернуться, то есть события, на которые я оглядываться больше не хочу. Мы их прожили, пережили и идем дальше.

Одно скажу. Государству имеет смысл искать опору в людях, стойко переживших определенные трудности и оставшихся достойными людьми. Но если ставить под угрозу само существование таких людей, если уничтожать последнюю надежду, то с кем ты останешься, государство? И кто тебе поможет?

Для меня объяснением многому тому, что сейчас происходит с нами, служат слова протоиерея Дмитрия Орлова, написанные мне 11 ноября 2005 года:

«Еще приходят мысли о том, что такие знаковые несчастья говорят о нашем сегодняшнем мире. Что и все мы своими грехами привлекаем в наш мир диавола, часто дружим с ним, имеем с ним общие дела. Мы привыкаем к нему, а ему хорошо с нами. Какой мир мы оставляем детям».

В одну из последних наших встреч папа сказал мне:

— Вот говорят — любовь… А я прожил жизнь и так и не знаю толком, была ли она, любовь, какая она.

И еще он сказал:

— Ты рождена для любви.

Я запомнила папины слова, как и все, что он говорил мне, и стала думать: а была ли в моей жизни любовь — та, для которой я рождена?

И вот своим детям я могу сказать: да, я знаю, что это такое.

Я люблю своего мужа. Сейчас это любовь много перестрадавшего человека, который отвечает за свои слова. Да, люблю. И принимаю таким, каким он есть. Я глубоко уважаю своего мужа и во многом его пример поддерживает меня. Не одному ему Бог дал особую одаренность. Но вот такую любовь к учению, такую работоспособность я больше, пожалуй, ни у кого за всю свою жизнь не встречала. Достаточно посмотреть его репертуарный лист — он уникален. Что бы ни случилось, как бы он ни устал, я знаю: он будет работать, узнавать новое, меняться…

Однажды в Лейпциге, в отеле, я разговорилась с мамой одной молодой американской оперной певицы. Они прилетели на гастроли втроем: артистка с десятимесячной дочкой и мамой, чтобы было кому помочь с ребенком.

Приветливая крупная темнокожая женщина держала на груди уютно спящего в ее объятиях младенца. Она первая заговорила со мной, принялась расспрашивать о семье, детях. Я поделилась своими волнениями (какая мать спокойна за своих деток?). И вот эта прекрасная бабушка, выглядевшая воплощением любви, сказала мне фразу, которую я никогда не забуду:

— Маленьких детей мы держим на руках. А больших — в сердце.

Да! Так и есть!

Вы в моем сердце, мои дорогие дети. И к вам я чувствую не только любовь, но и большое уважение. Вы способны на благородные и отважные поступки, которые только и делают человека человеком.

Спасибо тебе, дочь, что ты прикрепила к своему платью желтую шестиконечную звезду Давида, когда пошла читать свои стихи, а оказалось, что в аудитории — фашисты. Так поступил когда-то король Дании, когда немцы, захватив его страну, велели всем евреям носить шестиконечные звезды. На следующий день король вышел на прогулку с шестиконечной звездой на своем пальто. Ты мужественный человек, девочка!

Спасибо, сын, не проходящий мимо бед отверженных. Спасибо, что помог обобранному до нитки человеку, босому, плачущему в подъезде — приехал на заработки в Москву, а, заработав, оказался ограбленным. Какое счастье было, когда позвонила жена этого человека со словами благодарности за помощь мужу, за то, что они снова вместе! Ты всегда бросаешься на помощь первым. Это опасно. Я тревожусь за тебя. И — уважаю.

И тебе, мой младший, спасибо. За христианский подвиг ради спасения брата и сестры, когда не пожалел последнего. За то, что не прекращаешь усилий. За силу духа. За благородные помыслы и поступки…

Да, я люблю своих детей, и мне дорого, что мы с ними единомышленники.

Люблю красивые поступки друзей: они доказывают, что жизнь продолжается. (Аркадий Волк, к тебе мои слова!)

И еще. Люблю свой храм. Люблю Литургию, спасительное чудо Евхаристии, люблю и всегда молюсь за дорогих моему сердцу священников: за отца Валентина Асмуса, отца Валерия Киреева, отца Дмитрия Орлова. Не знаю, достойна ли, нет ли, но молюсь.