Оля Ватова - Все самое важное

Однажды, прилетев в Польшу, я получила в подарок от своей подруги (профессора Лодзинского университета Элизы Малек) книгу. Раскрыв ее, я поняла, что наши задушевные разговоры откладываются до той минуты, пока не будет прочитана последняя страница. Это были мемуары Оли Ватовой «Все самое важное».

Имя известного польского литератора Александра Вата, который занимался и переводами русской литературы на польский язык, было мне знакомо. Но о его жене я слышала раньше только то, что она была одной из красивейших женщин Польши. Оказалось, Оля Ватова обладала также незаурядным литературным даром.

Ее книга — не просто хорошо написанные воспоминания. Это настоящее житие польских евреев, принадлежавших к творческой элите страны. Кроме того, это возможность подробнее узнать о культурной и литературной жизни Польши первой половины XX века, встретиться с уже знакомыми нам именами — Тувим, Чижевский, Ивашкевич, познакомиться с именами новыми. И разумеется, очень интересно получить из первых рук сведения о визитах в Польшу Владимира Маяковского.

Известно, что в Польше увлечение коммунизмом быстро сменилось разочарованием. Искусственно возникшие идеалы рухнули, оставив в наследство тягу к фальши и лицемерию. Набирающий силу фашизм тоже не обошел эту страну стороной.

Оля Ватова, искренне любя Польшу, сумела создать вполне объективное представление о том, какой страна была в предвоенные годы. Ярый, необузданный антисемитизм. Попытки (иногда довольно успешные) физического истребления евреев. Унизительное и болезненное ощущение себя чужим среди своих. К сожалению, это чувство пришлось испытать многим евреям диаспоры… А потом — бег с препятствиями от немцев. Львов, куда вскоре пришли Советы. Начало царства НКВД. Доминанта времени — страх.

Наступила эпоха предательств и репрессий. Александр Ват был арестован. Олю с сыном сослали в Казахстан, где оказались тысячи поляков. Об этом факте официальная советская история скромно умалчивала.

Особая тема — взаимоотношения между людьми. Оказывается, общее несчастье не всегда объединяет. И среди тех, кто находился по другую, «благополучную» сторону баррикад, тоже не было единства. Одни советские писатели не чурались мародерства, а иные с риском для себя пытались спасать людей. Приведенные в книге факты разрушают хрестоматийные репутации некоторых «тружеников советского пера» и вызывают искреннее восхищение другими. Неожиданные вещи мы узнаем об Алексее Толстом, Ванде Василевской, Илье Эренбурге, Викторе Шкловском и других.

После войны супруги Ватовы вместе с сыном вернулись в Польшу. Но, когда страна превратилась в подобие СССР, вновь покинули ее. За рубежом их ждали новые встречи. Местом постоянного проживания семьи стала Франция. И думаю, очень интересными покажутся дополнительные штрихи к портретам таких знаменитых французов, как Поль Элюар или Веркор.

К сожалению, сейчас уже нет в живых ни Оли, ни Александра. Оля надолго пережила любимого мужа. Она ушла из жизни в феврале 1991 года в Париже.

Написанное ею — не только польское наследие. Ведь в ее книге частицы и русской, и еврейской истории.

Все самое важное в моей жизни связано с Александром. До свадьбы мы с ним были знакомы несколько лет. Наша первая встреча произошла в театральной школе, куда я записалась втайне от родителей. Он появился в конце моего первого учебного года. Тогда состоялся бал, на который пригласили актеров, писателей и художников. Хорошо помню, что там были Евгения Уминская, Станислава Высоцкая, Александр Зелверович, Северина Бронишувна [1] Северина Бронишувна (1891–1982) — польская актриса, сестра Александра Вата. Здесь и далее — прим. ред. (я еще не знала, что потом она станет моей свояченицей) и многие другие прекрасные актеры. Был Ивашкевич со своими друзьями-писателями. Пришли и футуристы — Анатоль Стерн [2] Анатоль Стерн (1899–1968) — польский поэт, писатель, критик и сценарист. Автор (вместе с Бруно Ясеньски) манифеста польского футуризма. , Александр Ват и еще кто-то. Даже сейчас, как подумаю, что могла бы не поступить в эту школу и наши пути никогда бы не пересеклись, — мороз по коже. Мне кажется, что моя жизнь без Александра Вата была бы ненастоящей и нестоящей, какой-то убогой. Меня не покидает ощущение, что наша встреча была предопределена.