Татьяна Муравьева - Иван Федоров

Предтечей Русского Возрождения стала Куликовская битва. В 1380 году русские войска под предводительством московского князя Дмитрия Ивановича одержали на Куликовом поле судьбоносную победу над войском золотоордынского темника Мамая, и Русь, осознавшая, что ее сила в единстве, начала борьбу за свою свободу и независимость. Борьба была долгой и трудной, она продолжалась целое столетие и, наконец, в 1480 году завершилась почти бескровной победой на реке Угре. С татаро-монгольским игом было покончено, наступил новый этап нашей истории — бурная, противоречивая и яркая эпоха Московской Руси.

Поколение, к которому принадлежал отец Ивана Федорова, было первым поколением, рожденным в свободном Московском государстве, поколение дедов еще застало злые времена татарщины. Знаменитое «Стояние на Угре» было на живой памяти у многих старших современников Ивана Федорова, и будущий первопечатник мог слышать рассказы о том, как было свергнуто ненавистное иго, от очевидцев и даже непосредственных участников этого события.

Время шло к полудню, солнце стояло высоко. Ивашка с ребятами играли в городки. Возле ворот Ивашкиного дома на земле острой щепкой был начернен большой круг — городу в середине его рядком стояли десять березовых чурочек — городков. Ребята, разделившись на две дружины, по очереди бросали поленца-биты, стараясь выбить из города как можно больше городков. Ивашка широко размахнулся, но вдруг замер: в конце улицы показался высокий седобородый старик. Он шагал, опираясь на палку и слегка прихрамывая, за спиной у него на ремне из сыромятной кожи висели гусли, рядом со стариком шел долговязый мальчишка с холщовой сумой для подаяния.

— Калики перехожие! — радостно закричал Ивашка.

Ребята поспешно сгребли городки и побежали за стариком и мальчишкой.

На ближайшем крестце калики перехожие остановились. Старик огляделся, ища, где бы присесть. Кто-то из ребят заметил валявшийся в стороне большой чурбак. Его быстро прикатили, поставили стоймя, Ивашка попробовал, хорошо ли стоит, и обмахнул ладонью от налипшей соломы.

— Спасибо, детушки, — сказал старик, не спеша сел, переметнул гусли из-за спины на колени и ударил по струнам.

Вокруг гусляра быстро собралась толпа.

Старик запел звучным низким голосом, мальчишка вторил ему на высоких нотах. Пели они про святого Егория Свет Храброго:

Дальше в песне рассказывалось, как рос и мужал Егорий Свет Храбрый, как учился управляться с конем и мечом. Но вот напал на Русскую землю царь Басурманище, пожег города и села, Божьи церкви на дым пустил, святые иконы коням под копыта побросал, а Егория Свет Храброго в полон взял и стал принуждать отречься от веры христианской. Но Егорий Свет Храбрый бесстрашно ответил:

Царь Басурманище разгневался и приказал мучить Егория муками разноличными. Стали его топорами рубить — топоры поломались, стали пилой пилить — у пилы зубья затупились, привязали Егорию на шею тяжелый камень и бросили в воду — а он не тонет, против течения гоголем плывет. Стали Егория в кипящей смоле варить — а он не варится, поверх смолы стоит, поет стихи херувимские. Л тут еще огонь под котлом погас, выросла травка зеленая, расцвели цветики лазоревые.

Тогда велел царь Басурманище посадить Егория в яму глубиной в сорок сажен, закрыть досками дубовыми, забить гвоздями железными, засыпать песками рудо-желтыми. Сам царь песок притаптывает, приговаривает:

Тут слушатели горестно охнули, а какая-то старуха в темном платке пробормотала:

— Ох, беда-то какая! Так оно и было при татарах-то!

Старый певец умолк, тихо перебирая струны, затем вскинул голову и снова запел: