Джеймс Донован - Незнакомцы на мосту

В 1924 году Вилли поступает на иидостанское отделение Института востоковедения им. Н. Нариманова в Москве. Со свойственной ему увлеченностью и основательностью он успешно заканчивает первый курс. Но дальше учиться не пришлось. Вилли призывают на воинскую службу, зачисляют в 1-й радиотелеграфный полк Московского военного округа. Он получает профессию радиста, сыгравшую в его дальнейшей судьбе важную роль. В армии он подружился с Э. Кренкелем, будущим известным полярником, радистом экспедиции Папанина на Северном полюсе. После демобилизации Вилли поступает на работу в Научно-испытательный институт Военно-воздушных сил РККА. Вскоре он знакомится с Леной Лебедевой, хрупкой, грациозной блондинкой с большими серо-зелеными глазами и обворожительной улыбкой. Лена училась в балетной школе при Большом театре, но из-за полученной травмы была вынуждена прекратить занятия балетом и поступила в Московскую консерваторию в класс арфы. Любовь к музыке сблизила молодых людей. Вилли хорошо играл на пианино, гитаре, мандолине, одно время он даже был репетитором своей невесты.

Родители поначалу не одобрили выбор сына. Особенно переживала мать, женщина сильного характера, мечтавшая о невестке только из партийных кругов. Но Вилли был непреклонен, и скоро состоялось бракосочетание молодых, а через два года у них родилась дочь, которую назвали Эвелиной.

В органы госбезопасности Вилли поступил в 1927 году по рекомендации Московского Комитета ВЛКСМ. В беседе с начальником Иностранного отдела ОГПУ он признался, что только после обстоятельной беседы с отцом, старым большевиком, у него отпали многие сомнения относительно деятельности ОГПУ. Решение работать в органах было принято осознанно, с полным пониманием ответственности за выполнение стоящих перед ним задач. Вилли был назначен на должность помощника уполномоченного центрального аппарата. Он уверенно входит в чекистскую среду и становится полноправным ее членом, боеспособной единицей крепко сплоченного коллектива.

Через четыре года службы последовало предложение работать на полулегальном положении в одной из европейских стран. В его задачу входило обеспечение радиосвязи резидентуры с Центром. После соответствующей подготовки и получения необходимых документов он вместе с семьей выехал в страну назначения. Выдавая себя за радиоинженера и изобретателя, он открыл свою мастерскую и начал выполнять заказы на изготовление измерительных приборов для проверки и испытания радиоприемников. Жена преподавала балет в частной школе. В оперативном плане Франк (его псевдоним) исполнял обязанности радиста нелегальной резидентуры, деятельность которой охватывала несколько европейских стран. К сожалению, командировку вскоре пришлось прервать, так как местная полиция отказалась продлить Франку разрешение на работу.

Проанализировав деятельность и поведение Франка за кордоном, руководство ИНО сочло целесообразным направить его на выполнение аналогичного задания в страну со сложной оперативной обстановкой, правительство которой проводило в отношении Советского Союза враждебную политику. Но пребывание Вилли в Москве несколько затянулось из-за болезни дочери и кончины отца, которую семья перенесла очень тяжело. В июне 1935 года началась вторая командировка Франка. Прежде чем прибыть в страну назначения, семья Фишеров на два месяца остановилась в маленьком бельгийском городе. Пребывание в промежуточной стране было вызвано необходимостью подготовить дочь, чтобы она вновь приобрела облик «иностранки» и избавилась от «славянизмов», которых она набралась от бабушек и других родственников за шесть месяцев пребывания в Москве.

Въезд в страну назначения и устройство на жительство прошли нормально. Труднее было с организацией прикрытия: пришлось профессию радиотехника сменить на профессию свободного художника. Создав дома некое подобие студии, Вилли стал заниматься живописью, одновременно вел подготовку к организации оперативной работы: оборудовал радио квартиру, приступил к сборке радиопередатчика.

Однако по неизвестным причинам была прервана и эта командировка, и семья Фишеров возвратилась в Москву. Вилли получил очередное повышение, ему было присвоено звание лейтенанта государственной безопасности.

Новый, 1939 год принес Вилли неожиданную весть: ему объявили, что руководство НКВД СССР приняло решение об освобождении его от работы в органах. Это был тяжелый удар для Вилли. Коллеги пытались успокоить его, объясняя, что дело не в нем, не в его недостатках или промахах, а в особенностях переживаемого момента. Они высказали надежду, что времена переменятся и его опыт еще пригодится. Вилли ничего не оставалось делать, как вернуться к гражданской профессии. Но и здесь его поджидали непреодолимые трудности. Пять месяцев упорных поисков работы не увенчались успехом. Как только его документы попадали в руки работников отдела кадров, тут же следовал отказ со ссылкой на различные предлоги. Убедившись в бесполезности дальнейших поисков и чувствуя острую несправедливость по отношению к себе, он решился на крайнюю меру — обратился с письмом в ЦК ВКП(б). Ответ был положительным, и Вилли был принят во Всесоюзную торговую палату, позже он перешел на авиапромышленный завод, где проработал до начала Великой Отечественной войны.