Чарльз Рууд - Русский предприниматель московский издатель Иван Сытин

Одним из новых авторов, привлеченных Сытиным в газету в 1899 году, был сиятельный журналист князь Б.А. Щетинин, который впоследствии рассказал в печати, как и почему его «сангвинический» работодатель-нувориш взялся за издание «Русского слова». Щетинин утверждает, что причина тут самая заурядная – просто Сытину «хотелось загребать золотые горы» и что он обыкновенно жаловался на свою несчастную судьбу, скрывая, как в действительности превосходно идут его дела [151] Щетинин приводит замечание Ф.Н. Берга по поводу сытинской жалобы на убытки: «Вот он сидит над своим сундучком и трясется над ним и скаредничает… И главное, все плачет: «Убытки, говорит, несу большие». А ему в ответ: «У вас «Русское слово» настоящее золотое дно; одно название чего стоит!» «Купите, говорит, у меня это золотое дно, продам за бесценок». Щетинин «В литературном муравейнике», с. 893. . Так, первые обращенные к нему слова Сытина Щетинин счел хитрой уловкой: «Вы уж нас пожалейте: наша газета бедная…» Ведь к тому времени – а фактическим редактором тогда был Аксель Карлович Гермониус, прежде работавший в грязном бульварном листке под названием «Петербургская газета», – тираж «Русского слова» приближался к 18 тысячам. Официальный ответственный редактор Киселев лишь вымарывал клеветнические и прочие «непроходные» материалы, говорит Щетинин, который относил «Русское слово» той поры к худшим из «мелких бульварных газет» [152] Там же, с. 877-878. . Не покушаясь на политическую консервативность своей газеты и в то же время стремясь завоевать как можно больше читателей, Сытин мало-помалу изменил ее степенный характер на сенсационный.

Тем не менее «Русское слово» терпело убытки В начале 1899 года Сытин сказал Чехову, что удерживает газету на плаву только за счет личных средств. «Деньги все, что были скоплены в паях, все промотаны на «Русское слово», – сетовал он [153] Сытин – Чехову, 28 января 1899 г., публ. Белова, «Книга. Исследования и материалы» № 42 (1981), с. 136. .

Чехов, желая узнать мнение постороннего человека, справился о финансовом положении «Русского слова» у владельца конкурирующей газеты Е.3. Коновицера. Тот ответил, что давно бы перекупил «Русское слово», не будь Сытин таким «тяжелым человеком». За газету и доход от подписки Коновицер и его компаньоны предлагали Сытину паевое участие в «Русском слове» и в придачу два отсроченных платежа по 10 тысяч рублей.

Коновицер считал, что эти условия «при данном положении его газеты для него удобоприемлемы, но он отказался и потребовал вдвое больше» [154] Чехов – Е. 3. Коновицеру, 14 февраля 1899 г., Чехов, ПСС и писем, т. 8, с. 83; ответ Коновицера на с. 425. .

Еще бы, ведь у Сытина была такая опора, как «Товарищество». Фирма не только приносила ему изрядный доход, позволявший пускаться в частные предприятия, вроде издания газеты, но и хорошо платила за широко помещаемую в «Русском слове» рекламу своей печатной продукции. Кроме того, за счет фирмы Сытину удавалось улаживать отношения с Соловьевым. Дело в том, что по его настоянию фирма наняла Александрова для редактирования «народных изданий» по 10 рублей за печатный лист, а через некоторое время Сытин ухитрился утроить ставку. Недовольным он объяснил, как полезно иметь друга в стане Соловьева [155] Динерштейн «И.Д. Сытин», с. 90. .

С Соловьевым вынужден был считаться всякий мало-мальски либеральный издатель. Этот «Игнатий Лойола от цензуры», вступивший в должность в середине 1897 года, был союзником Победоносцева и «необычайным деспотом», исполненным решимости загонять каждую печатную строку в рамки своей политической, культурной и религиозной ортодоксальности [156] С.И. Уманец «Из прошлого нашей цензуры», «Наша старина» N? 10 (1915), с. 956. См. также: А. Сидоров «Из воспоминаний о цензуре», «Голос минувшего» № 3 (1923), с. 129. . А посему он терпеть не мог «пошлых» (то есть народных) произведений и однажды определенно высказался в том смысле, что нельзя отдавать периодические издания на откуп пройдохам капиталистам или «случайным борзописцам», к которым Соловьев наверняка причислял Сытина [157] И.И. Ясинский «Моя цензура (из воспоминаний) ский вестник» 123, № 2 (1911), с. 551. . Более того, этот «больной, истерический, желчный человек… совершенно дискредитировал то ведомство, во главе которого был поставлен» [158] Б.Б. Глинский «М.П. Соловьев и С.И. Коссовт ного прошлого» в кн.: Глинский «Среди литераторов (Санкт-Петербугрг, 1914), с. 443-444. Глинский описыва сцены, происходившие в кабинете Соловьева, когда сам дал «в обморок, просители тоже». . Одним словом, мешал как только мог.