Николай Остроумов: От летчика-истребителя до генерала авиации. В годы войны и в мирное время. 1936–1979

В августе 1933 года сдал вступительные экзамены в Московский горный институт на шахтостроительное отделение. После месяца учебы мне объявили, что в связи с невозможностью предоставить общежитие в Москве я направляюсь в Томский горный институт. Я отказался, попросил справку о сдаче приемных экзаменов и нашел химико-технологический, в котором на инженерно-экономическом факультете был недобор.

Я был принят, получил место в общежитии и стипендию. Также продолжал думать об обучении в строительном институте. Осенью я узнал о приеме на вечернее отделение инженерно-строительного института. Имея вторые экземпляры документов, подал заявление о приеме. Выдержал вступительные экзамены и был принят на вечерний факультет гражданского строительства. Здесь занятия проходили два дня в неделю по вторникам и пятницам с 18 до 22 часов. От Серпуховской улицы до Коз ловского переулка ездил на трамвае «Букашке» (маршрут «Б»).

Первый семестр в обоих институтах закончил довольно успешно, при этом по высшей математике в инженерно-строительном институте получил отметку «хорошо», а в другом институте «удовлетворительно».

В конце апреля 1934 года всех молодых коммунистов и комсомольцев направили на медицинскую комиссию, располагавшуюся в клубе строителей в районе Басманной улицы. Никто не знал, какова цель этого обследования. Но благодаря особенностям медицинского осмотра (крутили на вращающемся стуле и требовали с закрытыми глазами сделать несколько шагов) прошел слух, что отбирают молодых здоровых парней в авиацию. После обследований потребовали написать подробную автобиографию. Я этим слухам не верил, так как, еще когда учился в Брянске, в 1932 году на медицинском обследовании меня уже признали не соответствующим требованиям службы на флоте (был отбор в военно-морское училище имени Ф. Дзержинского).

В Брянске в те времена на аэродроме базировалась авиабригада. Мы часто видели в небе воздушные бои истребителей. За девушкой моего друга Вовки Голованова Марией Коржуховой ухаживал летчик, которого звали Лешка Благовещенский. Я внимательно рассматривал его летную форму с птицей на рукаве. Мечта об авиации так и оставалась мечтой. Еще более эта мечта стала навязчивой, когда в доме врача Булгакова и его дочери Зои, которая была моей сокурсницей, я увидел в морской форме с летным знаком на левом рукаве синего кителя, с двумя орденами Красного Знамени морского летчика из Ленинграда.

Учась в институте, ранее я сдал зачеты на значок ГТО («Готов к труду и обороне»), был ворошиловским стрелком, а на студенческих спортивных соревнованиях получил серебряный значок за первенство в беге на 100 метров. Я был признан годным для службы в авиации. На мандатной комиссии, на которой присутствовали большие командиры, мне задали вопрос: «А не было ли у вас родственников врачей?» Я ответил, что не знаю таких, что у меня были родственники больше по почтовой линии». После комиссии в коридоре мне дали талон, на котором была написана буква «П», и сказали: «Можно быть свободным, а результат узнаете позже».

В июне я стал студентом второго курса химико-технологического института, и вдруг меня вызвали в канцелярию института и сказали, что меня направляют в военный лагерь в районе Покровское-Стрешнево. «Но вы остаетесь студентом и готовитесь ко второму курсу». Инженерно-строительный институт я уже перестал посещать, так как уже знал, что буду направлен на военную службу.

Лагерь располагался в лесу с прилегающим полем. Распорядок был военный, по расписанию трехразовое питание, днем – обучение полетам на планерах. 18 августа 1934 года был второй после первого в 1933 году праздник День воздушного флота. Днем мы видели, как с Тушинского аэродрома взлетали группы самолетов различного типа. После воздушного парада в Тушине мы показывали полеты на планерах. В основном это были подлеты без разворота, взлет, полет и посадка. Вечером разрешили увольнение в город. Я посетил жившего на окраине Москвы дядю Николая и оставил ему на хранение свои гражданские пожитки. Сказав, что скоро нас отправят, но куда – пока не знаем. 30 августа я был отпущен из лагеря с указанием пока учиться в институте и ждать вызова.

2 сентября в канцелярию института пришла бумага, согласно которой я должен был 3 сентября в 10 часов утра явиться готовым к отъезду на Павелецкий вокзал в комнату военного коменданта. В Харькове и Ростове в буфете мы получали питание. После пересадки на другой поезд нам сказали, что едем в город Ейск. По прибытии в этот город нас сразу же отвели в баню и объявили, что мы теперь курсанты Военной школы морских летчиков.