Чак Лашевски - Радикал рок-н-ролла - жизнь и таинственная смерть Дина Рида

Рид окончил уит-риджскую среднюю школу в июне 1956 года и провел лето, работая на ранчо для отдыхающих «VC-Bar» примерно в двухстах милях к юго-западу от Денвера. Он трудился на ранчо днем, а ночью развлекал гостей в качестве певца-ковбоя. Дневная работа была тяжелой, что радовало жестокого отца Дина, считавшего именно такой труд полезным. Ночные выступления позволяли юноше расслабить больные мышцы и удерживали от того, чтобы все бросить. Билл Смит был одним из ковбоев на ранчо и обладал даром изводить придирками юных работников.

— Рид, ты все еще кормишь лошадей? Поди-ка сюда и отнеси эти седла в конюшню.

— Но я только начал кормить и поить коней. Они нуждаются в этом после объездки, и, наверное, в чистке тоже.

— Черт подери, я велел тебе накормить их пять минут назад. Мои мулы двигаются быстрее тебя.

— Заткнись, Билл, я каждый день обгоняю твоих дохлых мулов и перетаскиваю на тонну больше тяжестей, чем они. «Дин, принеси сёдла, Дин, дай лошадям сена, Дин, прихвати те мешки…»

— Мулы проворнее тебя, и они не дерзят в ответ. Да я на каждый день предпочту тех мулов вам, «летним ковбоям».

— А твоя жена в курсе, что ты их так любишь? И вообще с чего ты взял, что они быстрые? Я только однажды видел, как они передвигались быстрее, чем рысью, и то только когда увидели, как ты направляешься к ферме с тюками. Я бы обогнал их на любой дистанции.

Смит загоготал:

— Я знаю, что ты был великим спортсменом в школе, но через 10 миль твои тапочки и коротенькие шорты не оставят никаких шансов. У этих мулов выносливости побольше, чем у барного выпивохи.

— О да, и они никогда не делают остановок, просто потому что тупые, — ответил Рид. — Если вдруг этому старому мулу взбредет в голову остановиться, мне даже не нужно будет бежать дальше. Я смогу прогуляться до финиша так же неспешно, как до барака.

— Скорее уж — проползти. У мулов есть копыта, они могут топтать дорогу неделями, а твои изящные ножки превратились бы в гамбургеры, если только лёгкие не лопнули бы раньше.

— Слишком много болтаешь, дружище. Хочешь поставить на кон?

Идея Смиту понравилась. Они отправились на ранчо к хозяину за разрешением устроить состязание. Хозяин был немало изумлен, но, усмотрев в предприятии некоторое бесплатное развлечение для работников и гостей, он не только одобрил гонку, но и обеспечил ее всем необходимым. Смит, на огромном муле по имени Спиди {3} 3 Speedy — Прыткий, — п.п. , отправляется в состязание с Ридом, обувью которому служили теннисные тапочки, а одеждой — шорты. Гонка стартует на арене родео у «VC-Bar», до Ганнисона и обратно дистанция составляет 110 миль. Повар ранчо сопровождает их на грузовике с провизией. Каждый должен четко придерживаться отведенных перерывов на еду и сон. Если один добирается до назначенного пункта на пять минут раньше другого, на следующем этапе у него есть пятиминутное преимущество.

Условия для человека — хуже не придумаешь: гонка проходила в первые жаркие дни августа, и хотя сосны по обочинам дороги давали какую-то тень, большую часть времени Рид бежал или шел под палящими лучами солнца. Не прошло и часа, как его майку можно было выжимать, и ему постоянно приходилось маленькими глотками прихлебывать воду, чтобы предотвратить обезвоживание. Несмотря на все упорство Рида, чертов мул все время был впереди. Оставалось всего 9 миль, и перед Дином замаячила перспектива проигрыша, но он был слишком горд, чтобы допустить такое. Отбросив свою стратегию попеременных ходьбы и бега, он рванул к финишу. Спустя 47 часов после начала гонки, прихрамывающий Рид появился на арене родео и рухнул в изнеможении прямо перед публикой, собравшейся на финальное зрелище. А через три минуты финишную линию пересек Спиди. Рид оказался прав насчет темперамента этого животного. Несколько раз он артачился, и в том числе уперся при переходе по мостику через маленький ручей уже в пределах видимости финишной черты. Реальное время состязания составило 22 часа, при средней скорости 5 миль в час. Дин был измучен, и предостережения Смита о том, что может случиться с его ступнями, точно сбылись: они сплошь были покрыты волдырями и кровоточили. Губы растрескались и были очерчены белой солевой каймой, что придавало ему сходство с женщиной, пользующейся специфическим тоном губной помады.

— Будь я проклят, Дино, — воскликнул Смит, спустившись со Спиди и подойдя к гримасничающему парню. — Когда я видел, как ты бежишь, я был уверен, что ты проиграешь. Я и не представлял, что ты выдержишь гонку, а даже если выдержишь, то я не думал, что ты сумеешь опередить нас со Спиди. Все в порядке, парнишка. Не сказать, что блестяще, но ничего страшного. Вот что я тебе должен.