Евгений Цымбал - Я ничего другого не умею

В ОТЛИЧИЕ ОТ ТЕАТРА, где спонтанность необходима, в кино Юрий готовился к каждому дублю: фильм выйдет — ничего не исправишь, считал он.

Попав в «Современник», Юра перестал наконец скитаться по чужим углам — театр выделил ему комнату в театральном общежитии между Библиотекой имени Ленина и Кремлем. Все думали, что он вот-вот женится. Женщины всегда обращали на него внимание. Еще в студенческие годы у него возникли дружеские отношения с искусствоведом Надеждой Целиковской. Она первой из театральных критиков увидела подлинный масштаб его таланта. Надежда давала ему добрые советы, была мила, умна, по-настоящему интеллигентна. Их дружба переросла в прочную привязанность. Но в их отношениях возникли подводные камни. Надежда была убеждена, что Юрию предстоит блестящая театральная карьера, и считала себя ответственной за его театральные достижения. Она не любила кино — была убеждена, что киноэкспедиции, частые отлучки из театра портят актеров, не дают возможности серьезно относиться к репетициям, прививают легкомысленное и поверхностное отношение к профессии. Он же в это время получал интереснейшие предложения именно в кино, тогда как театральные работы по большей части совершенно его не удовлетворяли. В результате — они расстались, хотя их отношения остались дружескими.

Об их разрыве Юрий не любил говорить. Вообще, во всем, что касалось личной жизни, он был весьма щепетилен и скрытен. При всей его общительности и жизнелюбии о его романах почти всегда знали только он и его избранницы. Мало кто, например, был в курсе того, что Юрий был женат на бывшей актрисе Театра на Таганке Надежде Серой — настолько этот брак был их личным делом. Юрий всегда предпочитал жить отдельно от своих избранниц, считал, что в одиночестве ему удобнее работать над ролями. Он отдавался творчеству в полном смысле слова всецело. «У меня много „домашней работы“, — говорил он, — я обдумываю роли дома, на улице, везде. Если человек относится к своему труду серьезно, то он живет этим постоянно. Думает о работе все время. Я даже ночью, когда не спится, повторяю фразы, монологи из спектаклей или фильмов. Уж сколько лет прошло со времен съемок картины „Свой среди чужих, чужой среди своих“, а я вдруг начинаю думать о роли, вспоминаю целые сцены — как их надо было бы сыграть…»

БОГАТЫРЕВ был довольно неприхотлив в быту и в экспедициях мог уснуть под открытым небом.

«СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ, ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ» — перерыв между съемками.

ЮРИЙ БОГАТЫРЕВ категорически отказывался сниматься в сцене драки с Александром Кайдановским: не могу, дескать, причинять боль другому человеку. Михалкову пришлось даже кричать на Богатырева: «При чем тут ты? При чем тут Саша? Встречаются чекист и белогвардеец!» Подействовало.

ДЛЯ ФИЛЬМА «СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ» Богатырев научился ездить верхом, накачал мускулы… Но к полному потрясению Михалкова, когда снималась сцена драки, неожиданно выяснилось, что он ни разу в жизни не дрался, и даже кулак сжимает «по-женски», подгибая большой палец вовнутрь.

«Свой среди чужих, чужой среди своих» была его вторая работа в кино, и тоже — с Михалковым. Они вместе шли от фильма к фильму, вырастая каждый в своем мастерстве и таланте. В «Своем среди чужих, чужом среди своих» Богатырев великолепно сыграл Егора Шилова — человека, несправедливо заподозренного в предательстве и доказывающего свою невиновность. Юрий филигранно выстроил образ своего героя, с поразительным мастерством переходя от одного чувства к другому. Съемки проходили в Чечне, в горных и предгорных станицах и аулах. Чеченцы, знавшие толк в лошадях и джигитовке, не раз восхищались тем, как Юрий ездил верхом. В седле он держался так, как будто занимался верховой ездой всю жизнь, и с лошадью управлялся как опытный наездник. На съемочной площадке он преображался полностью. «Богатырев, — говорил Михалков, — замечательный, великий, гениальный актер, жаловался, что его не узнают на улице». Но именно обладая абсолютной способностью к трансформации, именно потому, что «никакой», Богатырев в фильме «Свой среди чужих» мог быть чекистом, который скачет верхом, бьет по зубам, стреляет, висит над пропастью, мог стать Войницыным в «Механическом пианино» или Штольцем в «Обломове».