Леонид Гроссман - Пушкин

Разрядка наша. — Л. Г.

В 1825 году Дельвиг женился на С. М. Салтыковой.

«Вы не знаете этих людей, вы увидите, что придется пустить в ход ножи».

Вскоре, в 1829 году, Пушкин писал по поводу «Бориса Годунова»: «Безлюбовная трагедия манила мое воображение». В «Полтаве» он не ставил себе аналогичной задачи, но в процессе его работы над поэмой авторский интерес от «любовной» темы явно склонился к исторической.

Пушкин был знаком с живописью одного из крупнейших баталистов XVII века — Сальватора Розы. Автор многочисленных, «битв»: «Нападение кавалерии», «Встреча с конницей», «Эпизод сражения», «Атаки всадников» и других военных картин, Сальватор Роза был представлен в Петербурге рядом своих знаменитых полотен. В «Путешествии в Арзрум» Пушкин называет его, описывая привод казаками пленных турок в штаб Паскевича: «огонь освещал картину, достойную Сальватора Розы». В библиотеке Пушкина имелась книга Сидней Морган (на французском языке): «Мемуары о жизни и времени Сальватора Розы», Париж, 1824 (два тома).

Основной художественный стиль Полтавского боя верно почувствовал Белинский, описывая «появление Петра» в «Полтаве»: «Как будто бы некий бог, в лучах нестерпимой для взоров смертного славы, проходит перед ним, окруженный громами и молниями».

В момент приезда Пушкина М. И. Пущин уже был восстановлен в младшем офицерском чине.

Стихотворение «Кавказ» заканчивалось в черновой рукописи строфой, в которой негодование теснимых племен сравнивалось с буйством Терека: «Так буйную вольность законы теснят, — Так дикое племя под властью тоскует, — Так яыне безмолвный Кавказ негодует, — Так чуждые силы его тяготит».

«Бурьен в записках своих отрицает сказание о том, что Бонапарте, посетив в Яффе госпиталь зараженных чумою, прикоснулся к некоторым для ободрения их» (примечание «Современника» к стихотворению Пушкина «Герой»), Опровержение «строгого историка» вызвало знаменитую строфу Пушкина:

По существу был прав Пушкин, так как мемуары Бурьена оказались поддельными.

Одним из устойчивых недоразумений литературы о Пушкине является общепринятое пользование этими терцинами, как биографическим источником, вопреки очевидной невозможности приурочить их к фактам жизни Пушкина. Попытка истолковать «великолепный мрак чужого сада» в смысле Царскосельского парка опровергается тем, что никакая «жена» не надзирала за лицеем; видеть в стихах описание какой-то московской школы невозможно уже потому, что Пушкин в детстве получил исключительно домашнее воспитание. Но особенно противоречит представлениям о Москве до пожара и александровском интернате тот глубоко выраженный «флорентийский» стиль поэмы, который не оставляет сомнений в моментах изображаемой эпохи и места К тому же форма терцин, при ее повышенной трудности, менее всего отвечала задачам свободного автобиографического рассказа.

Речь Шатобриана в палате пэров 7 августа 1830 года была полностью перепечатана петербургскими газетами

С воинственным кличем на устах.

В ряду предохранительных мер от холеры Закревский указывал «душевное успокоение, находимое в вере, в надежде на промысел божий и на попечение его помазанника».

Знаменитая запись в дневнике горюхинского помещика XVIII века: «Гришка бит по погоде».

Из черновика «Евгения Онегина».

Ей суждено было в течение восьмидесяти лет оставаться под спудом. Только в 1910 году редактор Пушкина П. А. Морозов открыл ключ к пушкинскому шифру и впервые установил текст сохранившихся строф десятой главы.

Из статьи Пушкина в «Северных цветах» за 1830 год и богатыми возможностями его психологической разработки.

Разрядка наша — Л. Г.

Д. Якубович, Пушкин в библиотеке Вольтера. «Литературное наследство», XVI–XVIII, стр. 911–912, 1934.

Так можно расценить попытку Пушкина издавать в начале тридцатых годов политическую газету или журнал (программа газеты «Дневник», планы преобразования «Сына отечества» и проч.).