Ганна Ильберг - Клара Цеткин

Обстановка, сложившаяся в Германии, внушала многим настоящим коммунистам отвращение к их собственной родине. Они признавались Кларе, что хотели бы отправиться в Россию, чтобы принять участие в социалистическом строительстве и в борьбе с интервентами. Клара Цеткин не любила распространяться о своих личных переживаниях. Но когда таких высказываний становилось все больше и больше, она на III партийном съезде обратила свою речь в адрес этих товарищей; «…Поверьте мне, что я хотела бы давно быть в России, меня тянет туда всей душой. Почему же я остаюсь здесь? Я стыдилась бы бежать из Германии, где революционное движение развивается недостаточно быстрым темпом. Именно здесь нужно с удвоенной, удесятеренной энергией бороться за революцию….» Клара остается на родине, хотя уже многие годы, «душой стремясь в желанную страну», она обращала взоры на восток Европы. Сперва надо в Германии выполнить свой долг!

Как только Клара Цеткин и еще один товарищ с мандатами первых депутатов КПГ вступили в рейхстаг Веймарской республики, тотчас же его зал стал трибуной убеленной сединами коммунистки. Первую свою речь она обратила к широким массам, через границы стран, к людям всех национальностей — вдохновенная поборница и глашатай тех «десяти дней, которые потрясли мир»

Наконец наступил день, когда Клара, как делегат Коммунистической партии Германии, смогла отправиться в желанную страну — страну Великой Октябрьской революции, — чтобы принять участие в работе конгресса Коммунистического Интернационала. Правда, там еще продолжались жестокие бои Красной Армии с русскими и иностранными контрреволюционерами. Это не испугало Клару. Она была очень рада, что будет вместе с русским народом в тяжелое для него время, в самый разгар борьбы. В августе 1920 года Клара отважилась на сопряженную с большими трудностями поездку. Она испытывала такое нетерпеливое и радостное чувство, словно ехала на родину.

В Гатчине Клару Цеткин окружили красноармейцы, которых молодая Советская республика послала навстречу своему верному другу. Они были из числа тех, кто отбил от Петрограда белогвардейские орды Юденича. Среди них находились и старики с развевающимися бородами и юноши, почти еще дети, в самых невероятных одеждах. Они бурно приветствовали Клару Цеткин. Многие уже слышали ее имя и хотели пожать ей руку. С такой замечательной охраной Клара Цеткин в бронированной дрезине поехала в Москву. Во время поездки она спала крепким и спокойным сном: в этой стране под защитой таких надежных людей она чувствовала себя в полной безопасности.

Сразу же после приезда она отправилась в Кремль. Ленин как раз вел заседание в Свердловском зале. При появлении Клары он встал, пошел навстречу и радостно ее обнял. Позже, во время заседания, Клара озабоченно и испытующе вглядывалась в лицо Владимира Ильича. Это было в Штутгарте в 1907 году, когда она его видела в первый и единственный раз. Ленин был так же деятелен и энергичен, как и прежде, однако его лицо, ставшее более суровым, говорило о многих бессонных ночах. Одно показалось Кларе совершенно не изменившимся, и она могла бы поклясться в этом: вождь и руководитель Великой Октябрьской социалистической революции носил тот же скромный, тщательно вычищенный пиджак, что и тринадцать лет тому назад.

Недолго пробыла Клара в России, но она сумела многое увидеть. Она посещала крупные промышленные предприятия, в гигантских цехах выступала перед их собственниками — русскими рабочими. Повсюду она встречала энтузиазм и упорное желание, несмотря на голод и лишения, отстоять и построить государство рабочих и крестьян, одновременно действуя ружьем, кельней строителя и лемехом плуга. Свое самое сокровенное желание, то, за что она боролась всю свою жизнь, Клара на каждом шагу видела воплощенным в действительность: на предприятиях, в учреждениях, в новом государственном аппарате — повсюду женщина стоит в первых рядах строителей новой жизни. Впервые в истории она обладает равными с мужчиной правами! Клара увезла домой богатые, незабываемые впечатления.

Возвратившись на родину, Клара Цеткин стала рассказывать женщинам-коммунисткам об увиденном в Советской России. На объединительном партийном съезде НСДПГ и КПГ она передала им привет от девятисот беспартийных московских работниц. «После моего рассказа об обстановке в Германии и борьбе немецких коммунисток, — описывала Клара делегатам московское собрание, — из среды этих женщин, переносящих тяжелые лишения и не покладая рук работающих для обороны и дальнейшего развития Советской России, был задан вопрос: «Что могли бы сделать русские пролетарки, чтобы помочь своим сестрам в Германии в их борьбе с капитализмом?» Я, товарищи, должна сказать, что никогда не видела более волнующего и трогательного проявления международной солидарности трудящихся, чем эта готовность беспартийных русских работниц оказать помощь немецкому пролетариату».