Юлия Андреева - Любящий Вас Сергей Есенин

Дорогая моя, друг бесценный, не откажи мне написать, что хочет от меня Николаев. Мне это очень важно. Так как собрание для меня очень дорого. На днях вышлю тебе еще целый ряд стихов, новых и старых. Передай их Ермолаичу (так я зову сейчас в шутку Евдокимыча [168] ). Нужны ли ему автобиографические сведения? Когда? Мне очень жаль, что я не созвонился с Николаевым.

Устрой с деньгами Илюшке [169] и прости, родная, что письмо не описательное, а писательское. Сама понимашь. Привет Юкову. Целую твои лапки.

С. Есенин.

– В начале осени 1925 года в день его рождения (Есенину исполнилось тридцать лет) наметили встречу, но она не удалась из-за невменяемого состояния поэта, – вспоминает И. В. Евдокимов.

Встречи происходили два года: в 1924 и в 1925 годах. Было их довольно много. И от этих встреч на всю жизнь остались тяжелые и радостные воспоминания, какой-то горький и гладимый аромат.

– Дорогая Анна Абрамовна! – пишет Есенин 16 октября.

Положение хуже, чем у свиньи, которую откармливают на убой.

Черт с ними, что деньги от всего того, что я не беру их, накапливаются, дело в том, что у меня ни монеточки. Даже в кино нет на билет, а Шурке на трамвай.

Дорогая! Ты всегда была моим ангелом-хранителем. Устрой что-нибудь из тех мест, где это возможно. Половина жизни за 100 руб. И целая поэма о гнусности денег.

Твой С. Есенин.

P.S. Не употребляй спиртных напитков. Страшный вред здоровью и благополучию. Я всегда это знал, потому и проповедую.

С. Е.

– …Он ждал меня у Садофьева [170], – рассказывает H. Н. Никитин. – Когда я пришел, гости отужинали, шел какой-то «свой» спор, и Есенин не принимал в нем участия. Что-то очень одинокое сказывалось в той позе, с какой он сидел за столом, как крутил бахрому скатерти. Я подсел к нему. Он улыбнулся.

– Я только что, совсем недавно кончил «Черного человека»… Послушай:

Уже этим началом он сжал мне душу, точно в кулак. Почему-то сразу вспомнился «Реквием» Моцарта. Я не могу сейчас воспроизвести весь наш разговор точно. Помню, что Есенин шутил и был доволен, что «проверил» поэму еще на одном слушателе. На следующий день мы решили снова встретиться. Он обещал приехать ко мне к обеду. Но я его так и не дождался.

Есенин действительно был любимым поэтом, во всех смыслах этого слова. Его любили женщины, друзья по писательскому цеху, его любили в издательствах, и его любила и заботилась о нем советская власть.

25 октября 1925 года Христиан Раковский [171]в личном письме к Дзержинскому просит последнего:

… Спасти жизнь известного поэта Есенина – несомненно, самого талантливого в нашем Союзе, предлагая…пригласите его к себе, проборите хорошо и отправьте вместе с ним в санаториум товарища из ГПУ, который не давал бы ему пьянствовать…

Ознакомившись с письмом, Дзержинский передает его своему другу, секретарю, управляющему делами ГПУ В. Д. Герсону с пометкой

М. б., Вы могли бы заняться?

Ниже резолюции Дзержинского пометка, сделанная рукой Герсона:

Звонил неоднократно – найти Есенина не мог.

Дорогая Соня, я должен уехать к своим. Привет Вам, любовь и целование.

С.

Письмо написано до 26 ноября 1925 года. Москва.

В конце ноября Софья Толстая-Есенина договаривается с директором платной психоневрологической клиники Московского университета профессором П. Б. Ганнушкиным [172]о госпитализации Сергея.

– Соня! Пожалуйста, пришли мне книжку Б. (Блока), – пишет С. Есенин 9 декабря 1925 из больницы.

21 декабря поэт покинул клинику, направившись прямым ходом в Госиздат, где аннулировал все доверенности. Потом снял со сберкнижки почти все деньги и через день уехал в Ленинград, где остановился в гостинице «Англетер».

Известно, что Есенин в Ленинграде не ходил по издательствам, не назначал творческих вечеров.

Перед тем как уйти из больницы, Есенин написал последнее в своей жизни письмо супруге:

Соня. Переведи комнату на себя. Ведь я уезжаю [173] и потому нецелесообразно платить лишние деньги, тем более повышенно.

С.

Письмо было написано между 17 и 19 декабря 1925 года. Москва.

Прощай…

О смерти Есенина мне позвонили по телефону.