Сергей Андрющенко - Начинали мы на Славутиче...

Артиллеристы заняли наблюдательные пункты и огневые позиции, готовя данные для стрельбы. Передовые отряды сосредоточились в лесу и оборудовали свои районы в инженерном отношении.

К сожалению, приданные корпусу инженерные подразделения вовремя не прибыли. Это очень тревожило нас. Я сообщил об этом начальнику штаба армии, и генерал Бирман обещал нам помочь.

В полдень того же дня в штаб корпуса приехал член Военного совета 46-й армии генерал П. Г. Коновалов. С полковником А. А. Орловым они направились на наблюдательный пункт комкора, располагавшийся у самого берега Дуная, на высоте, с которой мы проводили рекогносцировку.

Член Военного совета выслушал доклад генерала М. Ф. Григоровича о подготовке к форсированию, а затем вызвал к телефону начальника инженерных войск армии. Он попросил его лично проследить, чтобы приданные нашему корпусу инженерно-саперные подразделения своевременно прибыли в район сосредоточения.

Вскоре после полуночи началось форсирование. Разведывательные группы на резиновых надувных лодках отчалили от берега. Ночь выдалась ясная, лунная. Река хорошо просматривалась. И все же разведгруппе 252-й стрелковой, возглавляемой красноармейцем И. Т. Мельничуком, удалось незаметно преодолеть Дунай. В половине третьего они уже доложили по телефону, что находятся на противоположном берегу у дамбы.

Услышав об этом, Григорович благодарно посмотрел на начальника связи корпуса подполковника Ф. А. Зорина. Комкора беспокоила связь с разведгруппами.

— От этого все зависит, — неоднократно повторял он накануне, на что Зорин неизменно отвечал:

— Не беспокойтесь, товарищ генерал, связь будет!

— Твоими бы устами, Федор Андреевич, да мед пить, — ворчливо отвечал не очень успокоенный заверениями Зорина комкор.

И вот сейчас, когда начальник связи сдержал слово и его телефонисты и радисты обеспечили нам бесперебойную связь через Дунай, Григорович был искренне признателен Федору Андреевичу.

Вслед за разведгруппой Дунай форсировал передовой отряд дивизии в составе учебной роты и двух батальонов 932-го полка. Воины перешли вброд канал, идущий вдоль берега, захватили дамбу и стали расширять плацдарм. Противник не ожидал, что наши войска будут переправляться здесь, и был застигнут врасплох. Под прикрытием передовых подразделений и огня артиллерии началась переправа главных сил 252-й стрелковой. Вскоре на том берегу был уже и командир дивизии генерал И. А. Горбачев, лично возглавивший бой полков на плацдарме.

Менее удачно начала переправу разведгруппа 19-й дивизии. Несмотря на принятые меры маскировки, она была обнаружена противником еще до подхода к берегу.

Гитлеровцы открыли по нашим разведчикам огонь из пулеметов. Выручили артиллеристы, быстро уничтожившие вражеские огневые точки.

Вслед за разведчиками, которых было всего сорок человек, на левобережье переправился 3-й батальон 32-го стрелкового полка. Он отбросил гитлеровцев от дамбы и начал продвигаться вперед. Рота старшего лейтенанта A. Т. Лукьянова, сделав стремительный обходный маневр, внезапным ударом овладела населенным пунктом Бек.

За ночь части 252-й и 19-й дивизий, кроме тылов и артиллерии, полностью переправились через Дунай. Во второй половине 30 марта мы начали штурм Комарно с запада. Одновременно с востока ударил 25-й гвардейский стрелковый корпус 7-й гвардейской армий и 83-я отдельная бригада морской пехоты при содействии боевых кораблей Дунайской флотилии. Завязались уличные бои. Гитлеровцы упорно сопротивлялись. В решающий момент боевых действий четыре бронекатера под командованием Героя Советского Союза старшего лейтенанта К. И. Воробьева прорвались в порт Комарно и под огнем высадили непосредственно на причалы группу автоматчиков. Десантники с ходу овладели электростанцией, расположенной неподалеку, и всеми портовыми сооружениями, которые немцы подготовили для взрыва. Город был спасен от разрушения.

К исходу дня Комарно уже полностью контролировался нашими войсками. Объезжая части корпуса, я попал к морским пехотинцам и снова встретился с майором B. П. Быстровым. Его батальон участвовал в штурме города и был, как всегда, в числе передовых. Десантники отдыхали после боя, шутили, смеялись. В это время подвезли ужин, а моряки, как известно, народ очень гостеприимный. Несмотря на мои возражения, они таки уговорили сесть к столу. За ужином разговорились. Быстров рассказал, что это его восьмая десантная операция. Оказалось, что в свое время мы воевали неподалеку друг от друга в Крыму и на Кубани. Виктор Павлович участвовал в десанте на Малую землю, в Керченско-Феодосийской и Новороссийской операциях. Познакомился я и с женой Быстрова Тамарой Ивановной, отважной женщиной, воевавшей вместе с мужем, В батальоне она была командиром санвзвода и еще за оборону Одессы удостоилась ордена Красного Знамени, Конечно, в смысле боевой славы ей с мужем соперничать было трудновато. У того семь орденов и пятнадцать медалей. Но в общем-то семья героическая.