Тадеуш Шиманьский - Серебряные звезды

— Что с тобой?

Я рассказал ему о немецкой передаче.

— Ты, наверное, свихнулся, — заявил мне комбат. — Посмотри, что кругом делается. Это еще не конец.

Я прислонился к спинке сиденья и задремал. Спал около часа. Когда открыл глаза, увидел рядом с собой капитана Залевского. Он тоже спал сидя. Только поручник Буслович дежурил у телефона, принимая донесения из рот.

Стрельба немного утихла. Я подменил поручника Бусловича, который от усталости с трудом держался на ногах. Вскоре запищал зуммер телефона. Командир полка полковник Архипович вызывал командира батальона. Я разбудил его. Полковник приказал прекратить огонь. Командир батальона немедленно передал распоряжение по телефону и радио в роты и, кроме того, послал поручников Дуду, Бусловича, Фургалу и меня в подразделения: мы должны были обеспечить выполнение этого приказа.

Я со связным снова отправился на Энглишештрассе. Здесь выполнения приказа еще не чувствовалось. Немцы продолжали стрелять, и наши бойцы не оставались в долгу. Да и трудно было запретить солдатам отвечать на огонь, если гитлеровцы сами не выполняли своих условий. Вместе с командиром роты хорунжим Генриком Хмарой мы прошли по переднему краю, буквально заставляя бойцов прекратить огонь. За это я чуть не заплатил жизнью. Немцы заметили нас и осыпали градом пулеметных очередей. Пули в нескольких местах пробили шинель, но и на этот раз все обошлось. Огонь прекратился только в третьем часу ночи. Кое-где еще раздавались одиночные выстрелы, а временами трещали пулеметы. Я вернулся на командный пункт. К утру батальон получил приказ наступать при поддержке танков по Шарлоттенбургскому шоссе в направлении Бранденбургских ворот.

Вслед за танками по виадуку двинулись роты. Стояла тишина. Однако когда танки вышли на виадук, послышались громкие хлопки из панцерфаустов. Передняя машина окуталась дымом. По батальону ударили пулеметы. Мы сразу же открыли ответный огонь. Через несколько минут перестрелка оборвалась столь же внезапно, как и началась. Навстречу нам вышла огромная колонна гитлеровских солдат. Они несли белые флаги и бросали оружие. Белые полотнища появились почти во всех окнах.

Батальон двинулся к Колонне Победы и Бранденбургским воротам по правой стороне широкой аллеи. Всю левую сторону заполнили колонны капитулировавших немецких солдат. Я стал вглядываться в лица этих людей, покорных и растерянных. Мы выставили двоих солдат, которые указывали пленным направление движения. Когда мы подошли к Колонне Победы, на верхушке ее высоко в небе появились два флага — красный и бело-красный. Кто поднял их — не знаю.

Территория Тиргартена была изрыта окопами. Мы быстро продвигались вперед. Вот и Бранденбургские ворота, а слева от них — рейхстаг. Здесь немцы бросились в свою последнюю контратаку, которая сразу же была ликвидирована концентрированным огнем танков и пехоты. Несколько минут спустя со стороны рейхстага внезапно появилось несколько немецких бронетранспортеров, набитых солдатами и штатскими. Транспортеры на большой скорости выскочили на Шарлоттенбургское шоссе и врезались в нашу колонну. Все это произошло настолько неожиданно, что в первый момент среди нас возникло замешательство. Лишь через несколько минут танки перегородили улицу, и транспортеры были остановлены. Только одному удалось проскочить до района Шарлоттенбург. В этом транспортере пытались бежать высокие сановники третьего рейха.

Вскоре после этого происшествия новый сюрприз: неподалеку от нас начали рваться тяжелые снаряды.

— Давайте ракетницу! — закричал командир батальона. — Это артиллерия Первого Украинского фронта. Нужно дать сигнал зелеными ракетами. Где связной с ракетницей?

Пока разыскивали связного, я раскопал в куче брошенного гитлеровцами оружия ракетницу солидных размеров. Вставив ракету, я выстрелил в сторону Бранденбургских ворот. Отдача у моей трофейной «пушки» оказалась настолько сильной, что я до крови рассадил себе ладонь. Превозмогая боль, я перезарядил оружие и снова дал условный сигнал. В небе появились и другие зеленые ракеты. Артиллерийский обстрел прекратился. Под аркой Бранденбургских ворот появились солдаты 1-го Украинского фронта. Встреча с ними была сердечной.

Над колесницей, венчающей Бранденбургские ворота, взвились два знамени — красный и бело-красный. Бойцов охватила безграничная радость. Одни пели, другие танцевали. Советские и польские солдаты начали обниматься, хлопать друг друга по плечам, обмениваться сувенирами. Праздник продолжался бы бесконечно, если бы не радиограмма командира полка, который приказал батальону вернуться на Шарлоттенбургское шоссе.