Иона Якир - КОМАНДАРМ Якир. Воспоминания друзей и соратников.

Вскоре забрезжил рассвет. По озеру пронеслась, разрывая тишину, моторная лодка. Стаи вспугнутых уток взмыли в воздух. Охота началась. Папа стрелял быстро и легко. Выстрелы доносились и из других лодок. Я попросил разрешения выстрелить, и папа протянул мне ружье. Мое боевое крещение оказалось неудачным: отдача отбросила меня к краю бочки, и я чуть было не свалился в воду.

- Эх ты, вояка, - насмешливо сказал папа, отбирая ружье.

Мне было немножко стыдно: ведь в спичечных боях я командовал целыми армиями.

Когда все охотники выбрались на берег и начали поджаривать на костре трофеи, папа попросил своих спутников поделиться впечатлениями не об охоте, а о состоянии укрепленного района. Завязался долгий служебный разговор. Я сидел в стороне и следил, как постепенно гаснет костер и длинные языки пламени становятся бледнее и короче. До меня доносились слова: «Огневые точки», «Секторы наблюдения»... «А если противник»...

Автомашины помчали нас назад, в Киев.

1936 год мне памятен событиями в Испании. Из разговоров взрослых я понимал, что там буржуи-фашисты пытаются задушить молодую красную республику и некоторые наши красноармейцы и командиры просят разрешения поехать добровольцами в Мадрид. Вот, например, совершенно точные слова отца, сказанные по телефону командиру киевской авиационной бригады Бахрушину:

- Товарищ Бахрушин? Здравствуйте. Говорит Якир... Передайте, пожалуйста, вашим энтузиастам - Рычагову, Шмелькову, Бочарову, Ковтуну, Митрофанову и другим, чтобы они взяли по паре чистого белья, крепко поцеловали своих жен и через два часа явились в штаб. Я хочу с ними побеседовать.

Этот разговор происходил вечером. Отец вскоре уехал, а вернулся только под утро. Несмотря на усталость, он выглядел бодрым, шутил и, прерывая разговоры на домашние темы, вдруг произносил:

- Какие замечательные хлопцы! Им бы и жить при коммунизме!

Я задал свой обычный вопрос - почему?

- Потому что эти люди, советские летчики, готовы за друзей, за революционную Испанию отдать свою жизнь. Чистые, храбрые, искренние, боевые хлопцы!

Дни шли за днями. Папа каждую ночь звонил в Москву и справлялся о положении в Испании. Дома, в своем кабинете, повесил большую географическую карту, на которой отмечал боевые действия, приговаривая про себя:

- Но пасаран!.. Но иасаран!..

Мы, ребята, знали значение этих двух слов, ставших боевым девизом испанских республиканцев, и тоже повторили их, обсуждая волновавший нас вопрос: кто победит - красные пли черные?

Как-то вечером у меня собрались мои друзья: Володя Баденков, Юра Сапронов, Дима Затонский, Боря Раскин и Вова Постышев. Неожиданно вошел папа, взволнованный, возбужденный, и предложил:

- Хотите послушать не выдуманную, а настоящую историю?

- Хотим.

- Так слушайте, ребята, и запоминайте. Не так давно из Киева в Испанию отправился наш доброволец, девятнадцатилетний летчик Митрофанов. Хороший, отважный парень, я разговаривал с ним накануне отъезда. На своем самолете он геройски сражался против чернорубашечников, но был подбит и сделал вынужденную посадку. Фашисты сразу кинулись к самолету. У Митрофанова был пистолет. Из этого пистолета он отстреливался до последнего патрона и уложил несколько фашистов. А когда кончились патроны...

Отец замолчал, и мы хором закричали:

- Дальше! Дальше!

- Потом советский доброволец Митрофанов сделал из носового платка фитиль, поджег самолет, чтобы не достался врагу, и взорвался вместе с ним.

Наступила тягостная пауза. Нам было жаль неизвестного летчика Митрофанова, который геройски погиб за Испанию, но выразить свои чувства словами мы не могли, не умели.

А папа продолжал:

- Вместе с Митрофановым в Испанию уехал летчик Бочаров. Его тоже подбили, и он, раненный, сел неподалеку от позиций фашистов. Что в таких случаях делают советские люди, комсомольцы и коммунисты? В плен они не сдаются... Бочаров стрелял, стрелял, надеясь, наверное, последнюю пулю пустить себе в висок. Но просчитался. Последней пулей он убил подбежавшего к нему фашистского офицера и лишь тут убедился, что в обойме пусто.

- И фашисты схватили Бочарова? - спросил я.

- Конечно, схватили, да еще обрадовались, что смогут выпытать у него военную тайну. Но не тут-то было. «Я уже мертвый, - крикнул Бочаров, - иначе вы бы меня не взяли». Взбешенный фашист сильно ударил ногой летчика и наклонился над ним. Но Бочаров уже был мертв. Опять наступила тягостная пауза.

- Тогда фашисты разрубили мертвое тело Бочарова на части и сложили их в ящик. Этот ящик они спустили на парашюте над Мадридом с такой надписью: «Так будет со всеми вашими летчиками». Понимаете, ребята, зачем фашисты сделали это? - спросил папа и сразу же ответил: - Они хотели запугать революционных бойцов. И снова просчитались. Один из друзей Бочарова, Павел Рычагов, немедленно поднялся в воздух, догнал самолет, с которого сбросили ящик, и сбил стервятника. Потом сбил еще два самолета... Вот как ответили наши люди фашистам!