Иона Якир - КОМАНДАРМ Якир. Воспоминания друзей и соратников.

К концу беседы начдив обратился и ко мне:

- По родине скучаете?

Я сразу ответил:

- Сильно скучать некогда, надо хорошенько бить контру, - и, энергично махнув рукой в сторону врага, добавил, стараясь говорить чисто по-русски: - Нужно, надо прямо туды.

Эта неожиданная в устах китайца фраза вызвала у многих улыбки на лицах.

Попрощавшись и уже уходя, начдив что-то сказал командирам. Как мне потом передали, товарищ Якир сказал:

- Плохо знают китайские товарищи русский язык, но отлично знают, за что бьются с врагами и проливают кровь.

И действительно, мы знали, с кем и за что дрались.

В настоящее время я нахожусь на пенсии после сорока лет трудовой деятельности. Из них девятнадцать я работал в системе «Союзгосцирка». Как и я, в жанре китайского циркового искусства работают на эстраде мой сын Юрий и внучка Тин Лана. Второй сын Юлан в настоящее время служит в рядах Советской Армии.

И я радуюсь великой русско-китайской дружбе и горжусь, что на заре Советской власти с оружием в руках защищал Страну Советов от ее врагов под командованием героя-полководца товарища Якира.

Впервые об Ионе Эммануиловиче Якире я услыхал, когда на Украине, как в бурлящем котле, кипели классовые бои, страсти накалились до предела и Советской власти и лично Ленину приходилось принимать решительные меры для спасения завоеваний революции. Украинские части под напором вооруженных до зубов полчищ германских оккупантов покинули пределы «ридной маты Украины» и постепенно расформировывались. Но командный состав, уже прошедший, как правило, суровую боевую школу; вливался в ряды молодой Красной Армии. Лучшие бойцы и командиры - украинцы, русские, молдаване, евреи и другие выходцы с Украины героически сражались потом и под Царицыном, и на Восточном фронте, и с белоказаками на Дону, и с Юденичем под Петроградом - везде, где требовалось дать отпор силам контрреволюции и интервенции. Среди этих лучших и преданнейших воинов, уже нашедших свое место в строю революции и в рядах ленинской партии, был и Якир - 22-23-летний молодой человек, еще юноша, с горячим сердцем большевика и железной волей командира.

Вести о Якире дошли до меня так.

В ноябре 1918 года в районе Лиски - Коротояк - Острогожск завязались упорные бои с белоказаками. Против них дралась наша 8-я армия. Особенно стойко сражалась 12-я дивизия, в которой все время находился член Реввоенсовета 8-й армии товарищ Якир. Его выдержка и воля, его беспримерная личная храбрость вызывали уважение и восхищение всех бойцов и командования дивизии. Якир твердо, что называется железной рукой, наводил порядок в частях, воодушевлял красноармейцев пламенным большевистским словом, а когда нужно было, поднимал бойцов в атаки и сам шел впереди. В этих трудных и кровопролитных боях Иона Эммануилович, больной, еле державшийся на ногах, был ранен, но из строя не ушел и продолжал руководить боями.

Как раз к этому времени был учрежден статут ордена боевого Красного Знамени, и командование 12-й дивизии представило в Реввоенсовет ходатайство о награждении товарища Якира орденом. Достаточно прочитать текст представления, краткий, лаконичный (тогда не было времени писать длинные бумаги и все сообщалось почти телеграфным языком), чтобы убедиться, что Якир действительно совершил подвиг, а точнее - несколько подвигов. Помню, все члены Реввоенсовета единогласно высказались за награждение Ионы Эммануиловича. Вскоре ему был вручен орден под номером 2.

А примерно год спустя мне уже пришлось встретиться с Якиром лично.

После VIII съезда партии, принявшего по предложению Ленина директивы по вопросам военного строительства, я, как член Реввоенсовета Республики, был направлен на Украину с поручением помочь формированию из украинских соединений регулярных армий - 12-й и 14-й.

Приехал я в Киев и сразу же убедился, что дело обстоит не так-то просто. Социального состава украинских частей мы не знали или знали его плохо, точной дислокацией частей не располагали. А иные командиры, на которых мы надеялись, заняли, мягко выражаясь, странную позицию. Например, в ответ на нашу телеграмму с указанием переформировать 3-ю Украинскую армию в 45-ю стрелковую дивизию Красной Армии поступил такой краткий, но весьма выразительный «меморандум»: «Бывшим генералам не подчинялся и подчиняться не буду. Командарм-3 Худяков».

Уклончивый, а по существу такой же недоброжелательный ответ поступил и от Щорса из Житомира.