Олег Болдырев - Николай Рерих. Запечатлевший тайну

О татарщине остались воспоминания только как о каких-то мрачных погромах. Забывается, что таинственная колыбель Азии вскормила этих диковинных людей и повила их богатыми дарами Китая, Тибета, всего Индостана. В блеске татарских мечей Русь вновь слушала сказку о чудесах, которые когда-то знали хитрые арабские гости Великого Пути в Греки…

Бесконечно изумляешься благородству искусства и быта Новгорода и Пскова, выросших на "Великом пути", напитавшихся лучшими соками ганзейской культуры. Голова льва на монетах Новгорода, так схожая со львом св. Марка, не была ли мечтою о далекой царице морей — Венеции? Когда вы вспоминаете расписные фасады старых ганзейских городов, не кажется ли вам, что и белые строения Новгорода могли быть украшены забавною росписью?"

Через любовь к России художник мог чувствовать весь мир, так расширялось видение Рериха от славянофильства прошлого к светлой соборности будущей мировой жизни. Под этим знаком создаются картины 1906–1914 годов, как декоративные, так и станковые; притом "эта перемена затрагивает не только идейный строй композиций художника, но и сильно влияет на их мастерство, что вместе с уже отмеченной их усложненной и обогащенной живописью весьма отличает картины Рериха последних лет от работ предыдущих периодов" (Эрнст, 1918).

В годы, предшествующие Первой мировой войне, в живописном творчестве Н.К. Рериха преобладают апокалиптические настроения. Они воплощаются в целый ряд значительных работ "Небесный бой", "Пречистый град — врагам озлобление", "Бой со змеем", "Дела человеческие", "Зарево". Пожалуй, самой предсказательно трагической из них стало произведение "Ангел Последний" (1912). Критик А.В. Бакушинский писал о нем: "Этим чутким титаническим видением открывается ряд творческих образов, озаренных отблеском грядущей катастрофы. Грозный ангел, ангел последнего гнева из потемневшего, черного сворачивающегося, как свиток, неба, ангел, подобный сверкающей молнии в обрамлении клубящихся облаков, нисходит на землю, объятый пламенем. Холодом совершившегося высшего приговора проникнуты его неподвижный лик и статуирный покой фигуры. Огненная стихия неба, соединяющегося с огненным обновлением земли. Все видение пропитано красным трепетанием от густо-пурпурового тона до желтовато-оранжевого. Пустынна земля и пустынно небо. Нет человека в построенных им пустынных городах, символически изображаемых в виде искристых палат. Полное господство сверхчеловеческого. Величие и простота византийского монументального искусства здесь достигаются художником с подлинно-древней силой через крайнее обобщение всех художественных средств. Это мистически пламенеющее небо, эта земная обреченность в применении с неизбежным, предстоящим кругом небывалых мук и испытаний, нужных для какого-то очищения и нового рождения в жизни новой, — ярко окрашиваемой собою последующее творчество художника".

Итогом довоенного периода Н.К. Рериха как писателя и просветителя стала первая книга собрания сочинений, выпущенная в 1914 году в издательстве И.Д. Сытина.

В нее были включены лучшие произведения; в главу "О старине моления" вошли работы "На кургане", "Иконный терем", "Из Варяг в Греки", "По старине", "К природе", "Спас Нередицкий", "Восстановления", "Странный музей", "Голгофа искусства", "Обеднели мы", "Радость искусству", "Древнейшие финские храмы", "Тихие погромы", "Земля обновленная", "Церковь Ильи Пророка в Ярославле", "Памятник Св. Ольге", "Всенародное", "Великий Новгород", "Подземная Русь", "Иконы"; в главу "Листки" — "Марес и Беклин", "Врубель", "Куинджи", "Серов", "Японцы", "Художественная промышленность", "Враги", "Отличия", "Индийский путь", "Дедушка", "Глаз добрый"; в главу "Сказки" — "Детская сказка", "Гримр-Викинг", "Вождь", "Марфа Посадница", "Старинный совет", "Великий ключарь", "Лют Великан", "Девассари Абунту", "Лаухми Победительница", "Замки печали", "Царица Небесная", "Миф Атлантиды", "Страхи", "Клады", "Города пустынные". "Граница царства".

Атлантида — зеркало солнца. Не знали прекрасней страны. Вавилон и Египет дивились богатству атлантов. В городах Атлантиды, крепких зеленым нефритом и черным базальтом, светились, как жар, палаты и храмы. Владыки, жрецы и мужи, в золототканых одеждах, сверкали в драгоценных камнях. Светлые ткани, браслеты, и кольца, и серьги, и ожерелья жен украшали, но лучше камней были лица открытые.

Чужестранцы плыли к атлантам. Мудрость их охотно все славили. Преклонялись перед владыкой страны.