Николай Борисов - Командир Т-34. На танке до Победы

И вдруг автоматчики приводят двоих в немецкой форме. Как сейчас помню, глубокая ночь, мы стоим на танке командира роты. Взводные и ротный собрались на моторной части, чтобы разобраться, где находимся. Тут этих приводят. А командир взвода автоматчиков тоже с нами находится. Азербайджанец Рафик Афиндиев. Пехотинцы к нему обращаются: «Товарищ командир, мы тут двоих поймали, но они молчат.» Ротный говорит: «А ну-ка садани его автоматом по башке! Только не зашиби!» Тот прикладом ему ба-бах, этот скрутился, а потом закричал. И закричал по-русски. Тут все стало ясно, а мы и не подозревали.

Ротный задает вопрос: «Что будем делать?» Мы молчим, не сообразили еще, ведь очень быстро все произошло. Тут Рафик говорит: «Товарищ командир, я с изменниками на одном танке не поеду!» Ротный махнул рукой, и автоматчикам все стало понятно. И когда их подхватили, вот тут они заорали. Ротный приказал:

– Остановитесь!

Спрашивает их:

– Откуда вы?

Один говорит:

– С Украины!

Что-то начал по-украински рассказывать. А второй русский, с Урала.

– И чего вы тут?

– Да вот, в плену были, а тут ездовыми.

Автоматчики подтверждают:

– Где мы их взяли, стоят повозки с противотанковыми минами!

Ага, значит, эти сволочи везли мины против нас. Ну, тут их быстренько за сарай, очередь, и все. Были, и нет.

Но я бы сказал, что такое отношение к пленным было совсем нехарактерным. Вот ротный вроде бывалый офицер, долго воевал, много чего повидал, а тут заколебался. Посоветовался же с нами. Но когда этот Рафик сказал, то решение было принято.

Когда я сейчас этот эпизод рассказываю, всякий раз объясняю – поймите, нельзя этот эпизод оценивать с позиции сегодняшнего дня. 70 лет уже прошло, столько всего изменилось, и, конечно, сейчас мы совсем по-другому думаем и оцениваем одни и те же факты. Но тогда это казалось в порядке вещей, поэтому так поступили, и поверьте, никто из нас не переживал. Конечно, может быть, лучше было их сдать куда положено, а там, возможно, они бы в штрафной свою вину искупили. Но разве у нас было время думать о них, искать возможность отправить в тыл? Мы имели свою задачу и обязаны были ее выполнить. А если стали бы отвлекаться по всяким мелочам, нас бы попросту никто не понял. Поймите, время было такое, что человеческая жизнь ни гроша не стоила… Но вот, кстати, там же, в Кракове, я единственный раз видел на фронте штрафников.

Когда мы перекрыли эту дорогу и нам приказали войти в Краков, то нашим соседом справа оказалась штрафная рота. Мне бросилось в глаза, что все они были одеты одинаково: телогрейки, ватные брюки, валенки. И у всех винтовки Мосина, только у командиров автоматы.

С криком «ура!» они ринулись вперед и без особых потерь захватили ближайшие дома, а дальше уж не знаю как. Но шли они бойко, смело и отчаянно, вот такое у меня осталось о них впечатление.

В воспоминаниях некоторых танкистов я читал, они признаются в том, что бывали ситуации, когда пленных захватывали, а девать их некуда, так на них даже патронов не тратили, просто давили. Конечно, на фронте чего только не случалось, может быть, кто-то где-то и давил, не исключена такая возможность. Но все-таки мне кажется, это неправдоподобно. Немцы же не стадо какое-то, все обученные, непременно начнут разбегаться. А мы, например, когда получали задание, то шли с большими скоростями, отрывались от тыла, и заниматься пленением было просто некогда. Пехота подойдет и разберется с этим. Но, конечно, всякие ситуации случались. Вот, например, незадолго до того, как у меня сожгли пятую машину, случился интересный эпизодик.

Выскочили на перекресток автострады, через него виадук. А немцев на дороге полно, ну, мы их тут быстро начали щелкать. И вдруг среди этого транспорта выскакивает легковой автомобиль. Причем большой, начальствующий. Видно, они шли на высокой скорости и поздно увидели, что оказались среди нас. Резко затормозил, и выходит из него офицер. То ли генерал, то ли полковник, трудно разглядеть. За дверцу держится, окинул взглядом, ротный только крикнул: «Не стрелять! Взять живым!» Но в это же мгновение, он окинул взглядом, вдруг выхватывает пистолет, в рот выстрел и падает…

Подбегаем, но он, конечно, мертвый. Голову разнесло. Тут уже определили – полковник. В это время его водитель выскочил из машины, начал кричать страшным голосом и в истерике побежал куда-то. Солдаты его поймали, глаза у него уже раскрылись и, в конце концов, пришел в себя. А мы уж подумали все – лишился разума.