Николай Буссе - Остров Сахалин и экспедиция 1852 года

Намѣреваясь выѣхать на слѣдующій день съ разсвѣтомъ, я рано улегся спать. На другой день, при прощаньи, я роздалъ подарки, давъ джанчину Хорахпуни кусовъ дабы. Знакомому джанчину Найтуни, къ которому я, проѣхавъ его домъ, не заѣхалъ, не зная что онъ ему принадлежитъ, а за которымъ я отъ Хорахпуни посылалъ нарту, чтобы привезти его, я далъ хорошій большой шерстяной платокъ. Остальнымъ аинамъ и аинкамъ я роздалъ пуговицы и ножи. Между аинками я уже прежде замѣтилъ одну молоденькую красивую дѣвушку лѣтъ 15-ти. Подойдя къ ней, чтобы отдать ей пуговицу, я засталъ ее съ накинутою только на плечи шубою, такъ что вся передняя часть тѣла отъ головы до ногъ была открыта. Она, нисколько не закрываясь, протянула руку, чтобы принять пуговицу. На возвратномъ пути я заѣзжалъ завтракать и обѣдать въ селенія Иноскамоной и Хукуй-Котанъ. Въ послѣднемъ я встрѣтилъ 2-хъ японцевъ, ѣхавшихъ въ Читсани. Къ 4-мъ часамъ я пріѣхалъ въ Томари.

7-го числа, воротились охотники наши въ постъ. Олени перешли черезъ хребты, гдѣ нѣтъ никакого жилья, и потому охоту пришлось прекратить. Мы имѣли теперь свѣжаго мяса до половины мая. Казакъ Томскій, бывшій старшимъ надъ охотниками, принесъ мнѣ книжку изъ японской бумаги, исписанную японцемъ русскою азбукою и нѣсколькими фразами. Томскій полагаетъ, что такихъ книгъ можно нѣсколько найти въ японскомъ домѣ въ Туотогѣ. Слышалъ уже разъ отъ аина, что какое-то судно было разбито у береговъ Сахалина, противъ селенія Сиретоку, и что трое изъ матросовъ спаслись и что онъ полагаетъ, что это были русскіе. Ихъ отправили, по словамъ его, на Мацмай. Попавшаяся Томскому азбука ясно повазывала, что она была составлена подъ руководствомъ русскаго. Надѣясь что-нибудь открыть о судьбѣ спасшихся матросовъ и о томъ, что можетъ быть они дѣйствительно били русскіе, я хочу сдѣлать всевозможные розыски. При этомъ случаѣ надо тайно дѣйствовать отъ японцевъ, потому что если попавшіеся къ нимъ русскіе оставлены въ плѣну, то конечно они постараются помѣшать мнѣ въ моихъ розыскахъ. Поэтому я, ничего не говоря имъ, хочу съѣздить въ Туотогу и разсмотрѣть находящіяся тамъ бумаги. Болѣе внимательно разспрашивая аиновъ, я услышалъ отъ нихъ слѣдующій разсказъ.

Шесть лѣтъ тому назадъ, въ іюлѣ мѣсяцѣ, большое трехмачтовое судно подошло въ селенію Сиретоку и высадило трехъ человѣкъ. Люди эти пошли въ лѣсъ и долго не возвращались. Съ корабля палили изъ пушекъ. Прождавъ одинъ день, корабль ушелъ, а трое матросовъ остались на Сахалинѣ. Одинъ изъ нихъ былъ одѣтъ какъ русскій матросъ и имѣлъ бѣлье изъ холста, двое другихъ не были похожи на него ни лицомъ, вы одеждою, и имѣли вязанные подштанники. Волосы перваго били чернаго цвѣта и такъ же подстрижени какъ у нашихъ натросовъ, у другого — длинные и въ кружокъ, а у третьяго — курчавые, съ проборомъ на боку, и довольно коротко подстриженные. Возвратясь въ селеніе Сиретоку, они остались жить въ юртѣ у джанчина. Японцы, находившіеся въ Тоопуги, услышавъ о случившемся и дали знать въ Томари, къ своему джанчину. Тотъ пріѣхалъ въ Сиретоку на лодкѣ и взялъ пришлецовъ и себѣ въ лодку и отвезъ въ Томари. Оттуда они были отправлены въ Сирануси и жили у тамошняго старшины. Одинъ японецъ учился языку у матроса, у котораго была дудка. Люди эти были въ то же лѣто увезены японцами на Мацмай, а японецъ, учившійся языку, остался на Сахалинѣ и жилъ въ Лютогѣ. Когда нашъ дессантъ началъ входить въ Томари, то онъ, съ другими японцами, уѣхалъ на Мацмай. По словамъ аина, у котораго жилъ казакъ Томскій, русская азбука писана была этимъ же японцемъ. Итакъ, надо полагать, что изъ оставшихся на Сахалинѣ трехъ человѣкъ съ корабля одинъ былъ навѣрно русскій, а вѣроятно и двое другихъ были изъ нашихъ. Нужно будетъ заставить нѣсколькихъ аиновъ разсказать этотъ случай, чтобы убѣдиться въ справедливости подробностей его.

Сегодня приходилъ во мнѣ японецъ Асануя. Мы напились съ нимъ чаю, разговаривая про приходъ судовъ. Онъ меня спросилъ, въ которомъ мѣсяцѣ придутъ суда русскія. Я отвѣчалъ, что не знаю, что суда наши придутъ тогда, когда очистится заливъ отъ льда; что я слышалъ, что въ апрѣлѣ (Кіучно) нѣтъ льдовъ совсѣмъ, что тогда въ этомъ мѣсяцѣ придутъ и тѣ суда наши, которыя зимуютъ близъ Японіи, на Бонѣ-Симѣ. Онъ спрашивалъ то же, далеко ли поѣхалъ Самаринъ. Я сказалъ, что если дорога хороша, то онъ поѣдетъ въ русскую землю отвезя карты Сахалина и другія бумаги.

Завтра, рано утромъ отправлюсь непремѣнно въ экспедицію въ Туотогу развѣдать о русскихъ, попавшихся въ плѣнъ къ японцамъ.