Алексей Колобродов: Захар

– А что же в вашей семье?

– Я понимаю, что у меня с детьми могут быть какие-то трения, конфликты, это нормально. Но пока ничего не предвещает. Скорее есть другая ситуация. Мне моя жена сказала недавно: ты заместил им очень многое. Обычно дети в тринадцать-четырнадцать лет, а многие и раньше, в девять-десять, начинают развиваться самостоятельно, искать какие-то противоположные родителям ценности и смыслы. А у нас получилось иначе. Ну, во-первых, откровенно говоря, я чувствую себя достаточно молодым человеком. Та музыка, которую я слушаю, совпадает со вкусами моих детей. Мы записали недавно с рэп-группой «25/17» совместную песню. Для моих детей это и шок, и радость, потому что они обожают эту группу, они знали её наизусть, а потом вдруг отец записывает с ними песню. Я это не специально сделал, просто так совпало, что мы с ними подружились. Потом какие-то актёры, которых они видели по телевизору, приезжают в гости ко мне отдыхать. Какие-то книжки молодых писателей им нравятся, а потом я привожу книжку, подписанную тем или иным автором. Это всё, конечно, на них влияет. И я, и жена в тринадцать лет уже искали какие-то другие сферы. Родители у меня слушали Окуджаву, Дольского, Высоцкого, а я тогда уже услышал Гребенщикова, чуть позже Цоя, «Калинов Мост», Летова. У меня создавалась своя эстетика. А так получается, что я сейчас слушаю ту музыку, которую слушают молодые люди. Так что пока мы с детьми ровесники. И книги мы читаем общие. Они могут со мной обсудить любую тему. Единственное, что – я давно не играю в компьютерные игры. Но дети меня иногда просят, чтобы я сел, прошёл какой-нибудь уровень. И тоже этому дико радуются. Многие фильмы мы смотрим вместе. И фильмы нашего с женой детства, и новинки я привожу, обсуждаем.

– А проблемы курения, наркотиков? Вы как-то разговариваете об этом?

– И я разговариваю, и жена разговаривает. По-разному. Смотрятся какие-то фильмы, слушается музыка, в том числе та же «25/17», которые через это прошли, завязали и у них там достаточно жёсткая позиция. И какие-то вещи, которые вокалист «25/17» читает, поёт, я объясняю. Нет, пока с этим проблем нет, и тайно я горжусь тем, что ко мне подходили учителя из школы Глеба, родители и сказали, что это единственный в классе ребёнок, который никогда не ругается матом. При этом у нас эта лексика не табуирована, я сам иногда могу выразиться, в том числе и в присутствии детей. Жена, правда, не ругается вообще никогда и ни при каких условиях. В музыке брань встречается. Ну не совсем вразнос, но кто-то где-то слово может произнести. Эти песни могут прозвучать в машине, где сидят дети. Им объясняется, что, к примеру, это часть эстетики музыкальной, эта лексика, которая здесь необходима. В этом смысле, потому, что она была не табуирована, у старшего сына к ней была сразу какая-то прививка. И уже много позже, когда мы узнали, что Глеб не ругается, жена у него спросила, когда они общались друг с другом, почему? Он сказал: я брезгую, мне неприятно, ругаются все, я не хочу быть на всех похожим. Он дистанцирует себя от этого, потому что изначально это не было для него запретным плодом. Родители, как правило, сами ругаются как свиньи, а на детей кидаются из-за слова «сука». Я думаю, что надо вести себя ровно противоположным образом. Если ты хочешь выругаться, то выругайся, но объясни ребёнку, с какой целью ты это сделал и что вообще всё это значит.

– Вы вообще в семье человек настроения или всегда всё ровно, благожелательно? Как?

– Я не думаю, что я человек настроения. У нас могут быть, как у любого мужчины и женщины, с женой какие-то столкновения. Не какие-то там бои тяжёлого значения, а просто искры. А на детей я не помню практически ни одного случая, когда я позволил бы себе повышать голос и уж тем более применять физическую силу. Хотя однажды было, когда они стали упираться, кому из них убираться в комнате. Я вышел и, видимо, достаточно громко сказал, что они не смеют так себя вести, что я запрещаю им на три дня просмотр мультфильмов, и что они ведут себя безобразно. Хлопнул дверью и ушёл в свою комнату. И они помолчали, утром проснулись, пришли, извинились.

– Вы задумывались о том, чего вы ждёте от своих детей? Чего от них хотите?

– Ничего не хочу. Хочу, чтобы они были счастливыми. А это зависит не от качества профессии или образования. Конечно, в этом смысле я постараюсь им всё дать – образование и какое-никакое жилье, когда они подрастут. Минимум какой-то я обеспечу, а дальше пускай сами. Есть такая поговорка: плох тот родитель, который не доведёт ребёнка до пенсии. На самом деле она стала уже реальностью жизни. Мы же с женой договорились, что как только исполняется ребёнку восемнадцать лет – всё, до свидания, приходи на праздник, на следующее Рождество.