Александр Родимцев - Добровольцы-интернационалисты

Мы забрались в машину вместе с испанцем майором Лопесом. Рядом с нами, сердито отряхивая пыль с френча, сидел грузный французский докер Поль Боде. Докер достал сигарету, сунул такую же мне и блаженно закурил. Огромные руки бережно держали крохотную сигаретку, словно он боялся пропустить хотя бы одну затяжку. Затем он быстро очистил от пыли винтовку, обернул ее в одеяло. На окраине Мадрида, укрепленной окопами, проволочными заграждениями, на дорогу выскочил с ног до головы увешанный гранатами и пулеметными лентами анархист. Револьверным выстрелом остановил колонну, потребовал документы. Он медленно читал наш пропуск. Когда все было изучено и сверено, разрешил ехать дальше.

Едва добрались до места, мой майор Лопес куда-то исчез. Ожидая его, я знакомился с ближними улицами. На углу фашисты только что разбомбили магазин, и возле возник стихийный митинг. Испанцы гневно и темпераментно осуждали фашистов, убивших мирных жителей, стариков, женщин, детей.

Ко мне подошел незнакомец:

— Вы русский?

— Гошес, — сказал я.

— Да, я понимаю, — улыбнулся он. — А меня зовут Миша.

— Где вы учили русский язык?

— С детства знаю.

Разговорились. Родился он в Польше, в районе Волковыска. Мать белоруска, хорошо знала русский язык. Отец — поляк. Сам он приехал в Испанию добровольцем. Служит в интернациональной бригаде артснабженцем. С первых дней на обороне Мадрида.

Не знаю почему, но Миша мне понравился.

— Пойдешь ко мне переводчиком? — спросил я.

— Добре, — быстро согласился парень. Но вспомнил, что он все-таки военный, и добавил: — Доложу своему командиру.

— А кто командир?

— Генерал Вальтер. Тоже наш, поляк. Боевой генерал, хорошо говорит по-русски.

— Ну что ж, попробуем его уговорить. Пообещаем дать ему несколько хороших современных пулеметов с боеприпасами, и он наверняка согласится.

— Конечно, он меня отпустит, если вы дадите пулеметы, — подтвердил Миша.

Он предложил немедленно поехать к генералу. Уверял, что их штаб находится совсем близко, в нескольких километрах от Мадрида. Я объяснил, что пока не могу покинуть команды испанцев, которые приехали со мною. И он недоумевал:

— Что они, маленькие? Подождут!

Едва уговорил его повременить. Тут появился и мой майор Лопес.

— Где вы так долго были? — заметил я ему. — Ничего не сказали, не предупредили…

Но он в ответ только улыбался и повторял:

— Все хорошо, камарада.

Он познакомил меня с офицерами и девушкой, пришедшими с ним. Совсем молодая, низкого роста, одетая в военную форму, она первая протянула мне руку:

— Энкарнасион Фернандес Луна.

— О, какое красивое имя! — растерялся я.

— А вы кто?

— Павлито.

— Превосходно, будем знакомы. Мне поручено принять от вас пулеметный взвод. Остальные направляются в Овиедо. Это командир батальона в пятом полку.

«Значит, удастся побывать на передовой, — подумал я, — посмотреть, как воюют наши ученики, вооруженные «максимами». Записал в блокнот, как найти Овиедо, и пошел передавать пулеметы.

Сержант-испанец принял оружие по списку. Теперь можно было поехать с Мишей.

Шофер, черноволосый, немного сутуловатый от большого роста, испанец Пепе со смелостью мотогонщика нажимал акселератор, и автомобиль стремительно несся по дороге. Удивительный народ испанские шоферы. Неважно, широкая ли это автострада или крутая горная дорога — энергия и темпераментность, присущие испанцу, у водителя почему-то удваиваются, утраиваются.

Пролетели тридцать километров. Впереди появилась зеленая оливковая роща, в ней два дома. Штаб генерала Вальтера оказался неподалеку от монастыря. Он разместился на территории какого-то родового поместья.

Как только машина подъехала к ажурным, металлическим воротам, появился веселый молодой парень. Он весело подмигнул Мише и, перекинувшись с ним парой фраз, пропустил машину в ворота.

— Минуточку подождите, — попросил Миша. — Пойду узнаю, дома ли генерал.

Из казармы то и дело выходили люди. Чуть дальше на плацу унтер обучал новичков владеть винтовкой. Добродушный толстячок неуклюже приставлял приклад к плечу, долго прицеливался, потом снова опускал винтовку и, смахнув пот со лба, начинал процедуру заново. Слышался рассерженный бас унтера:

— Легче Вислу наперстком вычерпать, чем тебя научить стрелять.

— Так я ведь портной, — виновато оправдывался толстяк.

— Бартош — скрипач, а смотри, как стреляет!

Вернулся Миша: генерал Вальтер приглашал к себе. Мы поднялись на второй этаж. Навстречу вышел человек среднего роста, плечистый, в испанской генеральской форме. Он поздоровался, предложил сесть. Во всех его движениях, в словах, рукопожатии чувствовались удивительная простота и искренность.