Сергей Нечаев - Александр I. Самый загадочный император России

Но и этот указ, как бы он ни был хорош, не решил аграрного вопроса в Прибалтике, и после окончания войны с Наполеоном правительству пришлось вновь вернуться к нему. Соответственно, законы 1816–1819 гг. предоставили крестьянам личную свободу, но при этом лишили их земли, оставив ее в собственности помещиков и заставив крестьян арендовать ее.

Как известно, при Александре I начал развиваться новый класс — буржуазия (арендаторы земель, владельцы постоялых дворов, мельниц, мануфактур и т. д.). В 1818 году и крестьянам тоже было разрешено организовывать фабрики и заводы, но реально воспользоваться правом владения имуществом и заключения договоров смогли лишь единицы. Как пишет историк М.И. Богданович, "иностранные писатели справедливо славили великодушные виды императора Александра, но в действительности помещичьи крестьяне Остзейских губерний по-прежнему остались рабами".

Таким образом, личная свобода крестьян продолжала оставаться, по сути, фикцией. Однако попытки проведения аграрной реформы в Прибалтийских губерниях стали свидетельством того, что Александр I понимал, что крепостное право является тормозом для развития российской экономики.

В этом смысле весьма характерен разговор, имевший место между Александром и государственным секретарем А.С. Шишковым. Последний в 1814 году написал текст указа-обращения императора с благодарностью ко всем сословиям, участвовавшим в войне с Наполеоном. Шишков, понятное дело, первым государственным сословием считал дворянство. По этому поводу у него с Александром даже возник спор, в ходе которого Александр Семенович заявил:

— Всякая связь между людьми, из которых одни повелевают, а другие повинуются, на сем токмо основании нравственна и благотворна, что самая вера и законы предписывают сие правило.

На это император возразил ему весьма решительно, и А.С. Шишков потом написал об этом так:

"Сие несчастное в государе предубеждение против крепостного права в России, против дворянства и против всего прежнего устройства и порядка внушено ему было находившимся при нем Лагарпом и другими окружавшими его молодыми людьми, воспитанниками французов, отвращавшими глаза и сердце свое от одежды, от языка, от нравов — словом, от всего русского".

С другой стороны, великий князь Николай Михайлович тоже утверждает, что "Александру Павловичу дворянство было всегда ненавистно", но, по его мнению, "корень ненависти скрывался не в крепостном праве, а в роли дворянства в кровавом событии 11 марта 1801 года, не забытом государем в течение всей его жизни".

И все же роль Лагарпа в этом вопросе не стоит недооценивать. С некоторых пор именно Лагарп начал говорить Александру о необходимости сделать что-нибудь в пользу крестьян, которые были доведены до самого плачевного состояния, не имея никаких гражданских прав. Например, в 1801 году он предупреждал Александра о том, что "народ, доведенный до крайности суровостями, несомненно, может бороться с теми, кто его притесняет". В этом же письме он говорил о том, что "решение состоит в том, чтобы дать законам свободный ход". Но все это в отношении крестьянства не могло быть сделано иначе, как постепенно, и первый шаг, который предлагался, состоял в том, чтобы позволить тем, кто не был крепостным, покупать земли.

Историк М.И. Богданович констатирует:

"Император был согласен с ним, но он желал, чтобы эти люди, которые будут иметь право покупать только одни земли, могли бы в то же время покупать и крестьян; и крестьяне, которыми будут владеть недворяне, могли подчиняться правилам более умеренным и не считаться их рабами…"

По сути, пропитанный "лагарповскими идеями" Александр искренне желал освободить крестьян от крепостной неволи. И надо отдать ему должное — он очень многое сделал в этой области.

Кстати говоря, "Негласный комитет" много раз обсуждал вопрос о возможности отмены крепостного права в России, по после долгих дискуссий было решено с этим не торопиться, ибо "внезапное ограничение помещичьей власти могло дать повод к неповиновению крестьян и к большим беспорядкам". Кроме того, опасения вызывало и неизбежное "неудовольствие дворянства", не считаться с мнением которого было невозможно.

И все же указ 1803 года "О вольных хлебопашцах", по мнению историка В.О. Ключевского, это было "первое решительное выражение правительственного намерения отменить крепостное право".

А вот слова М.И. Богдановича:

"Великому подвигу освобождения помещичьих крестьян <���…> положено было основание в царствование Александра I, который с самого вступления на престол принял непоколебимо намерение не жаловать (как было до него) никому населенных имений".