Он оставил много сложных и путаных сочинений, где предрассудки перемежались с глубокими мыслями. Фанатик богослов, живший в XIII веке, высказывал догадки, оценить которые по достоинству смогли ученые только через несколько столетий. Луллия мучал вопрос, как лучше убеждать неверных в истинности христианских учений. Как вообще строить систему доказательств, чтобы приходить к выводу с математической точностью? Каковы бы ни были побуждения Луллия, работы его в конечном итоге оставили заметный след в истории логики и были важным шагом в развитии «комбинаторного искусства».
О своем «великом искусстве» Луллий писал во многих сочинениях. Процесс познания, по его мысли, состоит в соединении понятий. Найти единый метод для Доказательств всех истин и опровержения всех заблуждений — значит придумать такой способ сочетания понятий, который не опускал бы ни одного из возможных вариантов. «Искусство комбинаций» открывает путь к постижению истины. Нельзя ограничиваться верным построением силлогизмов. «Великое искусство» есть «искусство изобретения»: надо не только уметь делать правильные выводы из готовых посылок, но и находить сами эти посылки.
Как облегчить процесс сочетания различных понятий? Луллий создает своеобразное механическое приспособление, которое должно сделать более надежным процесс отыскания всех возможных комбинаций. Несколько подвижных концентрических кругов. Каждый из них разделен на отдельные секции, «дома», в каждом «доме» определенный знак, символизирующий то или иное понятие. Знаки-понятия сгруппированы по определенной системе. Когда круги вращаются, под каждым из знаков последовательно появляются все остальные. Так отыскиваются все возможные сочетания понятий.
Наряду с изучением работ Луллия Бруно много занимался мнемоникой. К мнемоническому искусству он питал особую страсть. «Мнемозина — мать всех муз!» Как развивать свою память? Что больше всего помогает запоминанию? Как подходить к изучаемому предмету, чтобы овладеть им в наикратчайший срок? В какой последовательности расположить запоминаемое, чтобы создать прочную цепь ассоциаций?
Джордано упорно совершенствовал мнемонические приемы, неустанно упражнялся. Успехи превзошли все ожидания. Его товарищи по монастырю иногда целыми днями сидели над книгами, чтобы вызубрить наизусть отрывок из библии или поучение кого-либо из отцов церкви. Бруно запоминал прочитанное легко и быстро. Поразительные способности у этого молодого монаха! Молва о нем вышла далеко за пределы монастырских стен. Орденское начальство не скрывало радости: только злопыхатели твердят, будто среди доминиканцев вконец перевелись таланты! О фра Джордано прослышали и в Риме. Кардинал Ребиба, правая рука папы Пия V, проявлял особое любопытство. Бруно было велено доставить в столицу, за ним прислали повозку.
Нигде куртизанки не чувствовали себя так вольготно, как в Вечном городе. Здесь было от кого поживиться: толпы духовных лиц, давших обет безбрачия, знать с деньгой, богомольцы, засматривающиеся на женщин. Рим — превеселый город! Блудниц здесь больше, чем звезд на небе!
Недавно избранный папа, Пий V, был очень строг. Охотно выставлял он напоказ свою монашескую суровость, носил грубую рясу, неукоснительно соблюдал посты, босой, с непокрытой головой участвовал в процессиях. На людях, молясь, плакал. Он, бывший инквизитор, не знал к врагам веры никакого милосердия. Всегда настаивал на самых жестоких приговорах. Считал, что в делах о ереси давность совершенного преступления не должна приниматься в расчет. Если человек когда-то впал в ересь, то пусть прошло и двадцать лет, виновника надо покарать! Когда ему доносили, что в какой-либо местности число осужденных еретиков уменьшилось, он рассерженно хмурил брови. Он не верит, что люди стали лучше, просто власть предержащие коснеют в нерадении! Благочестивейший папа! Правда, он был очень вспыльчив, не терпел возражений и, несмотря на набожность, частенько пускал в ход крепкое словцо.
Пий решительно принялся исправлять нравы. Аббатисам приказал не нанимать на работу мужчин, запретил девушкам содержать харчевни, неженатым — нанимать служанок, женатым — посещать кабаки. Швейцарцам своей гвардии, привыкшим к разгулу, велел обзавестись женами. Издал новые законы против роскоши, определил покрой и цвет платьев, которые пристало носить только честным женщинам и непозволительно — куртизанкам.
Его новые распоряжения удивили многих. Разве ему не хватает еретиков, дабы удовлетворить свою страсть к крутым мерам, что он вдруг взялся за продажных девиц? Папа грозился, что покончит с их привольной жизнью и наведёт в Риме порядок.
Читать дальше